юта Маленны. Когда она показалась на пороге каюты, даже мне показалось, что второе солнце взошло над морем — эта чудесная девушка приковала к себе все взгляды. На лице Родрико появилась счастливая улыбка. Но, как все страстные поклонники, он вдруг потерял дар речи, хотя взгляд его был красноречивее любых слов. Пришлось мне вступить в разговор и повторить примерно тоже, что я уже сказал капитану. — А почему ваш друг сам не говорит со мной? — нежно пропела Маленна. — Он от восхищения перед вами не может вымолвить ни слова. Она подошла к нему и, очень серьезно и нежно глядя на него своими чарующими темными глазами, сказала: — Мне очень жаль, что мой отец ввел вас в заблуждение, хэлл Родрико, ибо я с самого начал вела с ним речь о том, что выхожу замуж за моего избранника, проживающего в Анатолии — этот достойный человек давно ждет меня. Вы мне очень дороги и я глубоко тронута вашими чувствами ко мне, но, увы, я не могу ответить тем же. Это был бы брак без любви с моей стороны, а вы достойны большего. Кажется, теперь до Родрико начало доходить. Даже я был ошеломлен, так как тоже считал, что Кашапель увозит Маленну насильно. Девушка сочувственно глядела на своего рыцаря и была очень взволнованна. — Поклянитесь, что вы любите его! — глухо сказал он. — Неужели мой искренний голос и мои глаза могут обмануть вас, хэлл Родрико? Она была права. Я думал, что в эту минуту Родрико упадет на палубу, как падает подрубленное дерево, но он ничего не сказав, резко развернулся и шатающейся походкой пошел к трапу. Я задал Маленне еще несколько безобидных вопросов, дабы удовлетворить свое любопытство и, раскланявшись, покинул этот корабль. Грести пришлось мне, поскольку мой друг сидел, сгорбившись, и не желал разговаривать. Наш корабль развернулся и пошел обратно в Ритолу. За все время Родрико не произнес ни слова. Да, это было тяжело. Вот и Ритола показалась вдали. На лице моего друга была все та же безучастная гримаса. Наконец я не выдержал и сказал ему: — Родрико, или вы вернетесь в этот мир и отпустите от себя свою мечту, или я вас утоплю в этом чудном Изумрудном море. О! Мои слова подействовали — я даже не ожидал! У него появился удивленный взгляд. Ну раз, мне удалось его удивить — надо постараться теперь вызвать и другие чувства. — Родрико, я вас утоплю! Теперь он стал раздражаться — я мешал ему упиваться своим разочарованием. — Отстаньте от меня, Жарра, вам заняться более нечем?! — Нет! Когда я вижу, что мой друг превращается в деревянное полено, я не могу остаться равнодушным. — Вам то, какое дело? — огрызнулся Родрико. — А вот, мы сейчас и посмотрим. Я подошел и резко толкнул его. — Вы совсем очумели! — заорал он и оттолкнул меня. Взгляд у него из стеклянного стал бешеный. Я толкнул его еще раз — сильнее Он набычился и пошел на меня — я отскочил от фальшборта, у которого находился, и он налетел на него, я сзади резко дернул его за ноги и перекинул в море! Раздался всплеск, и полетели брызги. — Ну, хоть теперь что-то ему придется делать, — довольно произнес я. — Человек за бортом! — закричали матросы. — Что вы натворили! — воскликнул изумленный капитан. — Ничего! Пускай освежится. Но, кажется, вместо того, чтобы работать руками, этот чурбан решил пойти к дну. Я сорвал с себя всю одежду и тоже бросился в море. Там началась беспощадная возня — я не давал ему тонуть, а он отталкивал меня. Но тащить меня с собой на дно ему не хотелось, так мы и барахтались — то, уходя под воду, то, всплывая и отплевываясь от воды набравшейся в носы и глотки — Ну, нет, я не дам тебе так просто уйти! — заорал я. — Отстаньте, Жарра! Я вас ненавижу. 'А меня то за что?' — мысленно удивился я. — Ведь, Маленна предпочла не меня, а жаль, кажется, я сам успел в нее немножечко влюбиться. — Знаете что, предлагаю вам сделать заплыв на перегонки до берега, если вы выиграете — так и быть отстану от вас, делайте, что хотите, если нет, то дудки! вы — мой и во всем подчиняетесь мне. — Идет! — закричал Родрико. И мы поплыли. Пожалуй, я погорячился с этим соревнованием. Родрико подгоняла его злость, а я оказался чем-то измотан — никак не мог понять чем: так бывает, когда кажется, что вдруг все силы внезапно оставили тебя. И нет этому объяснения. Я отчаянно пытался настичь Родрико, но у меня почему-то кружилась голова, и сводило ноги. Мне почти удалось его догнать. Я вышел на берег и упал. Мы приплыли к мысу Ножей, названному так, наверное, за то, что на нем вечно происходили какие-то драки с поножовщиной, отсюда было видно, как корабль наш входит в бухту. Я лег на песок и с отчаянием смотрел на мощную фигуру Родрико, думая: неужели, этот сумасшедший всерьез надумал проститься с жизнью. Он устало подошел ко мне и протянул руку. — Вы настоящий борец, Жарра! — Но я проиграл, снова проиграл, — с досадой сказал я. — Нет, вы выиграли. То, что вы хотели сделать — у вас получилось. Вы были правы: я — осел. И тут, он впервые рассмеялся. Вряд ли кто может представить: как я был счастлив в ту минуту — словно тяжелый груз свалился с моей души. Мы пожали друг другу руки. — Кстати, где ваша одежда? — спросил я Родрико. — Я ее скинул в море, чтобы плыть было удобнее. — Нам придется идти голыми. Мы смеялись, и так и шли — голые и примирившиеся — и друг с другом и с жизнью. На нас показывали пальцами ребятишки, ухмылялись прохожие, девушки стыдливо прятали лица и хихикали украдкой, а шлюхи предлагали свою фальшивую любовь. Но нам ничего не было нужно, нас ничего не волновало — такое ощущение свободы вдруг наполнило нашу жизнь, что казалось, воздух поднимет сейчас наши тела. Родрико сказал, а я с ним согласился, что в любви он останется вечным неудачником. Все-таки, странные существа — женщины — я в очередной раз убедился, что невозможно понять их — почему прекрасная Маленна предпочла знатному, богатому, красивому Родрико обычного, невзрачного, не очень богатого жителя другой страны. Мы бросились ее спасать, а спать было некого — она ехала навстречу своему желанию. Итак, Родрико остался землевладельцем и холостым, Королева Моря предпочла другие берега, а я лишился части денег в пользу друга, которому они уже не могут помочь. Все вышло так, как и должно было выйти. Таковы были мои приключения в Сенбакидо. Глава 9 Не белые, но пушистые Итак, мои воспоминания о приключениях в Ритоле помогли мне немного скоротать время на пути в столицу. Но перед тем как попасть в Мэриэг, мне нужно было сделать еще одно весьма важное для меня дело. Я, все-таки, недавно стал баронетом и мне необходимо увидеть свое поместье, так нежданно свалившееся ко мне в руки. Оно располагалось на границе герцогства Брэд. Это было весьма обширное владение, немного вытянутое, словно огурец и как бы прикрывающее земли герцогини. Наконец, я въехал на свою территорию и остановил коня на вершине высокого холма, а потом, гордо восседая, как король, взирал на прекрасный густой лес и маленькое озеро, расположенные по левой стороне дороги, справа от нее были поля, которые засевали овсом, ячменем и пшеницей, и большие плантации винограда. — О! Этот вид ласкает взор! — восхищенно молвил я и направил лошадь по дороге, ведущей к усадьбе. Ехать пришлось порядочно; по пути я увидел деревню, где проживают крестьяне, возделывающие мою землю, миновал прекрасные луга и пруд, где разводили мою рыбу, проехал мимо великолепного, но немного запущенного парка и въехал во двор через тяжелые чугунные ворота. Я никогда еще не ощущал себя собственником чего-то значительного, вроде поместья, и клянусь, чувствовал себя теперь весьма приятно. Дом был небольшой, не слишком старой постройки. Он состоял из двух этажей и башни. По фасаду располагались: три окна, слева от входа, на первом и втором этажах, одно овальное окно над входом, и справа от входа по одному узкому окну; сразу после них дом переходил в четырехэтажную башню, верх которой так же, как и крыша другой части дома, заканчивался прямоугольными зубцами. Таким образом, это было нечто среднее между жилищем обычного землевладельца и маленькой крепостью. Дом стоял на возвышении и у него был высокий цоколь, а вокруг него имелся небольшой ров, заросший кувшинками и который имел, скорее, декоративное, чем оборонительное значение, через него был перекинут небольшой подъемный мостик. Перед входом имелась маленькая лужайка с высокими вазонами, в которых летом высаживались цветы. С другой стороны дома, немного в стороне, располагались конюшни и хозяйственные постройки. Мой приезд заметили сразу: едва я подъехал к воротам, как ко мне навстречу выбежал слуга. Чуть поодаль, важно шествовал сенешаль этого замка. Это был немолодой, немного хмурый, всегда сосредоточенный человек, необычайно гордый сам собою. Почему-то мне показалось, он не очень рад моему приезду. Но жизнь научит меня позднее, что иногда первое впечатление бывает верным, а иногда-обманчивым. — Приветствуем вас, досточтимый кэлл Орджанг! Все несказанно рады вашему прибытию в эти края. Меня зовут Брарио, я здешний дворецкий. Позвольте, я провожу вас в дом. Круглаки! — крикнул он слуге с немного нахальной рожей, — отведите лошадь в конюшню и сделайте все, что необходимо: этот красавец нуждается в особом уходе. Слуга, обладатель черной, как сажа гривы на голове и блестящих, словно две спелые сливы, глаз, которыми он плутовато сверкнул, помчался с моей лошадью в конюшню. 'Э! Да он так — моего коня танцевать заставит', - подумал я. И вошел