ат, — никто не терял. 'Искать здесь, все равно что, иголку в стоге сена', - подумал я и вернулся в дом. — Я кое-что выяснил, — сообщил мне довольный Валеграс. — Что именно? — Есть подозрительный человек, который ночью натоптал множество следов, и я нашел кое-что, принадлежащее ему под окнами дома. Он протянул мне ярко-красный, засаленный шейный платок — эта вещь принадлежала Круглаки. — Его видели на конюшем, таком страшном чумазом парне. Он мне давно не нравится от него вечно воняет всякой дрянью, и запах этот передается лошадям. — Но это не повод еще обвинять его в злом умысле. — Почему нет? Это он привел тварей в дом. Съеденное животное, стракобар принадлежало ему, он разводит их, хотя, я строго-настрого, запретил это делать. Однажды, я застал двух стракобаров в конюшне. — Но как животное попало на крышу? — Он его там спрятал. — Чушь! Круглаки никогда не появлялся в доме, у него не было возможности забраться на крышу. — Но у него в доме есть подружка, повариха, она могла его впустить. 'Но это не объясняет другие вещи', - подумал я. — Что вы предлагаете? — Я предлагаю наказать злодея и выгнать вон. Я подыщу хорошего конюшего. — Хорошо, я подумаю. Но думать тут было нечего: я прекрасно понимал, что такой простофиля, как Круглаки ничего специально подстраивать не станет и прятать животное над моей головой тоже не самая удачная идея. Вскоре, Валеграс пришел сообщить мне, что Круглаки избит палкой и заперт в сарае. Не знаю, что больше меня возмутило: то, что Валеграс не дожидаясь моего решения, вздумал вершить суд над моими слугами, или то, что он так настойчиво пытается убедить меня в вине этого парня. Я решил чуть обождать и не срываться пока что — мне было интересно посмотреть, что дальше предпримет Валеграс. У него явно возник какой-то интерес в этом деле. Возможно, он, таким образом, решил избавиться от неугодного слуги, но почему не сделал этого раньше, до моего приезда в Орджанг? Я сказал Валеграсу, что не согласен с ним и не вижу вины Круглаки в ночном происшествии, потому что сам видел, как он встречался с кухаркой, и отвести животное на крышу он не мог. — Что ж, как вам угодно, — выдавил из себя Валеграс, и, помахивая шляпой, отправился в свою комнату. Я пошел к сараю и открыл запертого Круглаки. Он лежал на полу связанный и побитый и, кажется, был готов проститься с жизнью. Я разрезал веревки и сказал: — Мой конюший должен находиться возле лошадей. Хватит отдыхать — вставай и иди работать. — Вы оставляете меня, хозяин? — Конечно. — Но хэлл Валеграс…сказал, что вы… — Послушай, Круглаки, если ты захочешь когда-нибудь из конюшего перейти в мои личные слуги, ты должен усвоить одну вещь: для тебя важно только то, что говорю тебе я, понял? Он быстро закивал головой. — А что, даже у меня может быть такой шанс стать вашим личным слугой? — Почему нет? Чем ты хуже других. Куло стареет, однажды, он захочет на покой и мне придется искать себе нового слугу. Что-то невероятное случилось при этих словах с Круглаки. Он заскакал и запел, как полоумный. — Ой, простите меня, хозяин. — Ладно, на первый раз прощаю, и смени одежду на чистую и пусть кухарка отмоет тебя в корыте с водой как следует. — О, вы же знаете, что я не виноват. — Послушай, Круглаки, если ты встречаешься с кухаркой не надо, чтобы это было известно моим гостям — они не поймут, что у меня под окнами происходят деревенские романы. — Обещаю вам, что никогда больше не зайдут так далеко. — Вот, вот. — Хозяин, Миметта не просто подруга, мы с ней обязательно поженимся, если вы будете не против. — Отчего же, я должен быть против? Может, тогда ты перестанешь распевать свои серенады? — Вы мне так нравитесь хозяин, что только вам я скажу по секрету, как я называю мою Миметту. — И как же?! — спросил я, смеясь, — я всю жизнь мечтал услышать твои откровения. На полном серьезе, этот дурень прошептал страшным шепотом: — Стракобарочка! Меня распирало от смеха. — Смотри, чтобы эту упитанную девушку не съели, как ту, что разгуливала по моей крыше. Кругаки залился горючими слезами. — Что с тобой? — Если бы вы только знали, как я люблю этих животных — они такие замечательные. Тот стракобарчик, что гулял по крыше, был сестрой другого, я прячу его в конюшне, в яме от хэлла Валеграса. Кто-то похитил сестричку, и ее сожрал монстр. — Вот как было дело? — я призадумался. — Но это не правильно, что ты прячешь животное в яме. Пусть оно на равных правах поселится в конюшне, лишь бы дурно не влияло на характер моих лошадей. — Оооо! — восхищенно молвил Круглаки и упал на колени. Вскоре я смог наблюдать из окна столовой любопытнейшую картину. Круглаки тащил маленького стракобара, это маленький зверь, вроде козленка, но с повадками собачки, его белая волнистая и очень нежная шерсть свисала ровными волнами до земли, на голове были маленькие рожки и очень красивые нежные глаза, вообще, стракобары — милейшие существа в мире. Они могут служить человеку так же преданно как собаки, но, к несчастью для них, человек предпочитает в пищу их нежное мясо. Стракобар упирался копытцами, а Круглаки его уговаривал. Я послал Брарио узнать, что нужно этому чудаку. — Он хочет сделать вам подарок, — важно объявил дворецкий. Мне его прогнать? — Вот как? Нет, не стоит я, пожалуй, к нему выйду. Круглаки загнул такую пышную цветистую речь, что я долго потешался в душе, слушая ее. Он был очень забавен — этот слуга. Суть ее сводилась к тому, что он приносит мне в дар это самое прекрасное в мире животное. И плащ можно из его шерсти связать, и компанию составит — лучше любой собаки. — Его зовут Невинность, — гордо объявил он. — Интересное название, — ухмыльнулся я. Брарио, едва сдерживал улыбку. — И что прикажешь мне с этой Невинностью делать? — Так вы отказываетесь? — огорченно вздохнул конюший. — Нет, почему же, пускай бегает. — Как здорово! — закричал Круглаки, — Теперь они не посмеют! — Что не посмеют? — строго спросил я. — Обидеть Невинность. Хэлл Валеграс не обидит его, зная, что он ваш. — А, ты хитрец! — поразился я. — Круглаки был не так туп, как могло показаться с первого взгляда. — Ладно, отведи твой подарок в мою конюшню и позаботься о нем как следует. — Вы самый лучший хозяин на свете! — заорал Круглаки. — Ну ладно, я сделаю тебя своим слугой, если ты больше не будешь так кричать, — сгоряча пообещал я. Этот ненормальный запел от радости во всю свою деревенскую глотку и тут, я по-настоящему усомнился в своем решении. Круглаки, отвешивая мне поклоны, стал пятиться назад. Я забавлялся, глядя на ров за его спиной — мне было интересно: вспомнит ли он о нем. Посмотрев на дворецкого, я приложил палец к губам. Брарио усмехнулся. Но Круглаки был так увлечен новой ролью, что забыл про все на свете и вспомнил, лишь, когда раздался: 'Бульк', и он со всеми потрохами плюхнулся в воду, выпустив из рук ремешок, к которому был привязан строкобар. Невинность, жалобно плача, бегал взад-вперед, не зная, как спасти своего бывшего хозяина, а он смешно кувыркался в воде и кричал: 'На помощь!' — Брарио, будьте добры, протяните ему руку! — смеясь, сказал я. — Если от него и есть какой-то толк в моем хозяйстве, так это — развлекать меня. Надо сказать, что Валеграс сделал вид, что мое поведение его нисколько не задело. То, что я так откровенно ему противоречил, с виду не нарушило нашу фальшивую дружбу. Он даже никак не отреагировал, когда на его просьбу о бутылке шарайского вина Борарио равнодушно заметил, что все вино отправлено по моему указанию в замок Брэд. — Вы настоящий дамский угодник! — сказал он мне. — Отнюдь. Я — всего лишь, хороший слуга и чту мою герцогиню. — Надеюсь, она всегда будет нуждаться в ваших услугах? — засмеялся Валеграс. — Вам можно не волноваться о будущем. — В таком важном вопросе, как мое будущее, я не привык полагаться на женщин, я держу судьбу в своих руках, — ответил я, а сам подумал: ' в отличие от тебя'. Днем прошел небольшой дождь, и все небо было затянуто. Мы решили с Валеграсом, что, как ни досадно, но мы не пойдем охотиться: ночь была совершенно безлунная, и в лесу — еще слишком сыро. Ночь прошла без происшествий. У меня был свободный день, и я решил: почему бы мне не прогуляться? Взять и нанести визит своему склочному соседу. И поехал я к нему через тот самый лес, по которому все ходить боялись. С утра пораньше я приказал седлать коня, а также велел Круглаки прилично одеться в дорогу и сопровождать меня верхом на муле. Я решил, что он меня развлечет во время этой прогулки. Мне показалось, что ему не понравилось мое распоряжение. Но делать было нечего — он сам вызвался ко мне в слуги. Когда он предстал передо мной в ярко-желтой рубахе, шляпе с широкими свисающими полями и большим тесаком за поясом, я вздрогнул. Но хуже его вида — был запах. — Боги! За что вы обиделись на меня? — закричал я. — Что ты слопал, злой человек, наверное, не меньше двух бочек фашета (всем известно, что это любимое блюдо крестьян состоит из овощей и большого количества чеснока). — Я же сказал, что ты будешь сопровождать меня, а теперь, к тебе ближе, чем на выстрел из лука, подходить страшно. — Вот потому-то я и наелся чеснока, деревенская колдунья сказала, что это поможет отпугнуть тварей. — Глупость, какая! Если это кого и отпугнет, так только графа Канегио и его домочадцев. — Стало быть, вы меня не берете с собой? — радостно вопросил Круглаки. — Вот уж нет, я вижу ты — хитрец. Я не буду бить тебя палкой — я возьму т