. Тамелий наверняка подозревает о планах Сенбакидо, который стремится контролировать морские ворота страны. Мне кажется, что король как хочет, так и не хочет этого флота. Но ему деваться некуда — он будет вынужден терпеть, хотя бы потому, что рядом — воинственная Анатолия. Но сейчас нас в большей степени волновали собственные дела. Ни для меня, ни для Родрико — Ларотум не стал родным домом. Это был край, где мы хотели закрепиться, ибо на родине — нам делать было нечего. И теперь мы проводили время в ожидании. Ждать нам пришлось надолго. Через пару дней Шади Руф Бленше явилась в Ритолу собственной персоной. Она остановилась в доме своих родственников. А нам, в гостиницу были присланы приглашения на участие в аукционе, который состоится на десятый день саллы, у нее в поместье Бенгроуз. В этом была вся графиня — просто, быстро, лаконично! Я стал проникаться к ней уважением. Но мы с Родрико забеспокоились. Особенно, когда герцог сообщил нам: кто собирается принять участие в этом аукционе. У нас, оказывается, появились серьезные соперники. По крайне мере, об одном нам рассказал кэлл Орандр. Это был купец, содержатель игорных домов по всему герцогству. Он испросил позволения у герцога участвовать в аукционе. Герцог, проводил свою политику в Сенбакидо, он был очень заинтересован в деньгах богатого купечества и не видел причин для отказа. В сущности, это было формальное разрешение. Не было закона, по которому не дворянин не мог приобрести землю, если только для этого не найдутся серьезные возражения у знатных особ. Звали нашего противника Вен Гэлхен, добрые люди показали нам его, когда он прогуливался в Ритоле, опираясь на руку громадного телосложения слуги, угрожающей наружности. Видимо, считалось, что размеры этого 'юноши' послужат надежной защитой. Сам Гэлхен имел толтсую рожу с двойным подбородком и маленькими цепкими глазками. Я понял тайную надежду Вена Гэлхена. Он рассчитывал, со временем, выпросить у герцога дворянство. Что ж, это было не так уж и невозможно — всего лишь вопрос цены этой просьбы. Фанатичная мечта герцога о флоте требовала финансовых вложений. Про остальных участников нам пока не было известно. Вместе с моими деньгами, у Родрико было сорок тысяч баалей. Нам предстояло поразмыслить… Средств, которыми располагали мы, было недостаточно, чтобы обеспечить себе победу на аукционе. Я сказал, что надо иметь на руках хотя бы тысяч пятьдесят-шестьдесят тысяч баалей. — Можно взять у ростовщика, — предложил Родрико. Но эту идею я посчитал неудачной. Такую сумму можно взять в долг, но под очень большие проценты. А что мы будем делать, когда придется их отдавать — я не был уверен, что поместье обладателем, которого может стать Родрико может дать большой доход в скором времени. Мы обратись все к тому же Кашапелю с разговором о том, чтобы он нам помог в этом деле, поскольку имеет прямую заинтересованность. Это был очень неглупый человек — полный, но при этом поворотливый, с вьющейся каштановой бородой и яркими глазами — вот от кого Маленна унаследовала свои очаровательные глазки, — одетый в костюм из черного бархата до пят и пунцового плаща подбитого мехом заранской кошки — это в жаркой-то Ритоле! Кашапель, приняв нас очень любезно, выслушал просьбу, но отвечал, что все свободные деньги он пустил в оборот и в данное время не может ничем помочь. Одно обстоятельство смягчило разочарование Родрико — его встреча с Маленной, на которую он зачарованно смотрел, когда она прошелестела юбками, проходя мимо, и церемонно поздоровалась. Мне пришлось, чуть ли не силой, вытолкать Родрико из дома купца. Я очень не хотел обращаться к герцогу. Он и так, отблагодарил нас достойно, и мне не хотелось бы ничем омрачать наши отношения. Капитан на полученную сумму собирался приобрести корабль — и обращаться нему было бессмысленно. Помощь явилась сама в виде маленького сухопарого человека с очень живыми и умными глазами. Он нашел нас в гостинце и обратился с такой речью: — Добрейшие и достойнейшие хэллы, простите, что отнимаю ваше драгоценное время, позвольте мне выразить вам мою искреннюю благодарность за ваше своевременное вмешательство в дело моего покойного брата. Вы очистили его доброе имя от ложных обвинений, вы спасли его дочь от гибели — я не знаю чем мне ответить на ваше добро. Меня зовут Йон Бэланс, если вам угодно узнать мое имя. Я понял, что речь шла об одном из купцов, которых держал Мерденги в крепости Бэро, в городке Ранжемон. — Вы слишком преувеличиваете наши скромные заслуги в этом деле — мы всего лишь помогли правосудию свершиться положенным образом, сообщив известную нам правду герцогу Сенбакидо. Кстати, в этом принимал участие еще один человек — граф Пушолон. Его нет сейчас с нами. — Позвольте мне узнать ваши имена и передать через вас мою искреннюю признательность графу. — Меня зовут хэлл Жарра, а это мой друг, хэлл Родрико. — Скажите, не могу ли я быть чем-нибудь вам полезным? Мне очень хочется вас вознаградить, но я не знаю, как это сделать. Может быть, вы испытываете затруднения в чем-то? — Давайте мы с вами, для начала, если вы никуда не спешите, сядем за стол и попросим хозяина налить нам его самого лучшего вина. — Это большая честь для меня, — произнес сэлл Бэланс, — я согласен, с превеликим удовольствием. Мы осушили по бокалу вина, и я поинтересовался у нового знакомого, как обстоят его финансовые дела в свете того, что произошло с его братом. — О, очень, очень хорошо, именно благодаря вам. Брат умер, но оставил меня попечителем своего большого состояния. — Скажите, вы располагаете суммой равной двадцати тысячам баалей? Мы хотим взять ее в рассрочку на год, но под не очень большие проценты. Бэланс немного призадумался, и я уже решил, что его испугал размер востребованной благодарности, но это оказалось не так — он спросил лишь, когда нам понадобится указанная сумма и, что он готов нам дать ее под два процента — это было смешно! Я так ему и сказал: — Это слишком мало — мы не собираемся вас грабить, злоупотребляя вашим великодушием. — Нет! Нет! — запротестовал Бэланс, — вы не должны так думать. Я считаю, что обязан оказать вам ответную услугу. Я торговый человек и вовсе не глупец, сейчас я делаю свои вложения — как знать, может судьба нас сведет еще раз и знакомство наше окажется мне куда полезнее этих денег. 'А что, он прав',- подумал я и сказал: — Нам нужны эти деньги через пять дней. — Они у вас будут. Он выполнил свое обещание, и мы, получив деньги, решили отнести их в тот же банк, где находились остальные наши капиталы. Итак, деньги наши были положены в банк. А мы приготовились к поездке в Бенгроуз. На пути к нему мы заночевали в гостинице 'Алая роза', в селении сыроваров Багрэ, от которого до Бенгроуза было четыре часа езды на лошадях. В той же гостинице остановились еще несколько человек приехавших по тому же делу. Нотариус с помощником. Представитель герцога барон Бонерго, приглашенный распорядитель аукциона мэтр Лосинер, человек, по имени Рэно Кверо и, уже известный нам, Вен Гэлхен со своим мощным слоноподобным слугой. Это соседство нам совсем не понравилось! Но как будто ночью не случилось ничего особенного. Как нам сообщил слуга гостиницы, нотариус барон и мэтр Ломсинер выехали спозаранку — так пожелала сама графиня. Рэно Кверо уехал ночью — куда никто не знал, но похоже у него были дела в соседнем имении. Вен Гэлхен тоже успел испариться: как — никто не знал. 'Или он хорошо заплатил этому слуге', - подумал я. Но добиться от него более ничего не мог. Аукцион был назначен на полдень. Впрочем, явиться в поместье все желающие могли за час до его начала. Так нам сообщил посыльный графини. Мы выехали с запасом как раз в час — на этом настоял я. И по началу все шло очень хорошо — мы ехали с хорошей скоростью, бодрые и полные надежд. Но где-то на середине пути между селением Багрэ и Бенгроузом у нас стали возникать серьезные затруднения. Мы оказались на пустынном участке дороги, и до ближайшего населенного места было далеко. Конь мой вдруг запротестовал — он затряс головой, стремясь освободиться от упряжи, шелковая грива его заколыхалась на ветру, он вдруг сорвался в галоп — от неожиданности я выпустил поводья и, пытаясь их поймать их на скаку, чуть не слетел с лошади. Но удивительней всего было то, что лошадь Родрико тоже взбесилась — они мчали нас как одержимые и за несколько минут скачки увлекли с дороги в небольшую рощу. Там, эти взбунтовавшиеся создания успокоились и остановились у молоденьких мафлор, они начали общипывать листья, и мы с Родрико, перекидываясь словами, решили дать возможность им немного успокоиться. Но когда лошади успокоились и, по нашему мнению, могли продолжать путь, они наотрез отказались подчиняться, невозможно было их сдвинуть с места. Не помогли ни шпоры, ни кнут. — Что будем делать? — спросил раздосадованный Родрико. — У нас есть запас времени — около часа. Если мы с вами будем двигаться быстро, то сможем попасть на аукцион во время. — Насколько быстро? Я произвел в уме вычисления: — Бегом. Родрико тяжело вздохнул. — Нам может быть повезет — и мы встретим по пути другое средство передвижения. — А что делать с этими упрямыми скотинами? — Ну, ну, полегче, мой друг. С ними что-то сделали. Может, опоили чем-то. Я не вижу другого объяснения. — Так что? Побежали? — Легко! — ответил я, — у меня была сильная надежда, что мы встретим кого-ниб