Вспоминалось легко все, кроме одного фрагмента, который упорно ускользал от меня, будто он был записан на магнитофонную пленку, а потом запись стерли. Несколько часов я и гак и сяк старался вернуть забытое, и в конце концов мне с превеликим трудом удалось восстановить его в сознании. Это было то место, когда со мной разговаривали драконоподобные существа, когда они рассказывали мне о своей роли в эволюции жими на земле и о том, что они изначально властвуют надо всей живой материей, в том числе и над человеком. Когда я вспомнил все это, мне стало не по себе: меня не покидало чувство, что я не должен был извлекать это событие из потаенных глубин своей памяти.
Я даже ощутил некий страх за собственную жизнь. - Ведь теперь я обладал тайной, предназначенной лишь для тех, кому предстоит умереть. Я тут же решил поделиться узнанным с кем-нибудь еще - тогда эта "тайна" будет принадлежать уже не только мне одному, и угроза моей жизни исчезнет. Я взял каноэ, выдолбленное из ствола дерева, приспособил к нему имевшийся у меня подвесной моторчик и отправился в миссию американских евангелистов, расположенную недалеко от пашей деревни. К полудню я уже был там.
Вся миссия состояла из одной супружеской пары - Боба и Милли; не в пример большинству миссионеров-евангелистов из США они отличались гостеприимством, добросердечием и чувством юмора '. Я поведал им все, что со мной случилось. Когда я рассказал про чудовище, из пасти которого хлестала вода, Боб и Милли переглянулись, потом кто-то из них достал Библию и прочитал из 12-й главы Книги Откровений:
И пустил змий из пасти своей воду как реку...
Они объяснили мне, что в Библии слово змий значит то же самое, что дракон и сатана. Я продолжал свой рассказ, но стоило мне дойти до того места, как драконоподобные чудища, спасаясь от какого-то внеземного врага, прилетают на нашу планету и прячутся здесь, как Боб с Милли снова прервали меня и прочитали другой отрывок из той же Книги:
И произошла на небе война: Михаил и ангелы его воевали против дракона, и дракон и ангелы его воевали против них. Но не устояли, и не нашлось уже для них места на небе. И низвержен был великий дракон, древний змий, называемый диаволом и сатаной, обольщающий всю вселенную, низвержен на землю и ангелы его вместе с ним.
Я слушал их, дивясь и изумляясь. Да и сами Боб и Милли, казалось, были поражены тем, что какому-то атеисту-антропологу, принявшему "знахарское зелье", вдруг открылось Священное Слово. Кончив говорить, я почувствовал облегчение от того, что поделился своими знаниями с кем-то еще, но одновременно и огромную усталость. Я повалился на стоявшую в комнате кровать и тут же уснул, оставив моих друзей обсуждать, что же со мной произошло.
Когда я вечером возвращался в лодке домой, у меня вдруг начало стучать в голове, в такт с шумом мотора. Я думал, что сойду с ума, и мне пришлось заткнуть пальцами уши, чтобы избавиться от этого ощущения. Спал я в ту ночь хорошо, но наутро заметил, что голова моя слегка онемела, будто ее что-то сдавливало.
Мне не терпелось узнать мнение настоящего специалиста по сверхъестественным делам, самого сведущего жителя нашей деревни. Это был слепой шаман, который уже много раз путешествовал в мир духов при ломощи отвара "аяухаски". То, что моим проводником в этот мир тьмы будет слепец, представлялось мне особенно уместным.
Захватив с собой блокнот, я отправился в хижину шамана и по порядку описал ему свои видения. Сперва я рассказывал только в общих чертах, не вдаваясь в детали; например, дойдя до драконоподобных чудовищ, я опустил то, что они прибыли из космоса, а только сказал: "Там были такие огромные черные животные, вроде гигантских летучих мышей,- больше этого дома, и они сказали, что они-то и есть настоящие хозяева мира". На языке индейцев конибо нет слова "дракон", так что "гигантская летучая мышь" - это было лучшее, что я мог подобрать для описания этих существ.
Некоторое время он смотрел на меня своим невидящим взглядом, потом, усмехнувшись, сказал: "Э-э, всегда они так говорят; а на самом деле это всего лишь Хозяева Дальней Тьмы".
И он небрежным жестом показал рукой куда-то вверх. Я почувствовал, как у меня по спине пробежал холодок: ведь я ему еще ни слова не сказал о том, что видел, как эти чудовища прилетают на землю из космоса.
Я был потрясен. Оказывается, все то, что я пережил, было уже известно этому босому, слепому шаману - известно ,по его собственным путешествиям в тот же самый тайный мир, в который отважился отправиться и я. И тут я решил, что с этой минуты буду стараться узнать о шаманстве все, что смогу.
И было еще одно, что воодушевило меня на эти новые поиски. Когда я закончил свое повествование, шаман сказал, что ни разу еще не встречал человека, который бы столько узнал уже в первое путешествие.
"Ты будешь настоящим шаманом",- сказал он.
Так я начал всерьез изучать шаманство. У индейцев конибо я научился главным образом тому, как попасть в Преисподний Мир и как, выйдя из него, восстановить свое душевное состояние - об этом я расскажу дальше. В 1961 г. я возвратился в США, но через три года снова поехал в Южную Америку, к индейцам хиваро, среди которых я уже жил в 1956 и 1957 гг. На этот раз мои задачи выходили за рамки одних лишь антропологических исследований: мне хотелось из первых рук обучиться шаманству, которое распространено среди индейцев хиваро. По этой причине я решил поселиться в северо-западной части территории, населяемой хиваро,- именно там, по слухам, жили самые могущественные шаманы.
Сперва я отправился в столицу Эквадора Кито, расположенную высоко в горах. Оттуда на стареньком трехмоторном "юнкерсе" - на аэродром в джунглях возле реки Пастаса, в восточных предгорьях Анд. Там я нанял одномоторный самолет, который доставил меня в Макас, старинное поселение белых у под%ожия Анд, окруженное со всех сторон деревнями хиваро.
Макас - необычный поселок. Он был основан в 1599 г. горсткой испанцев, оставшихся в живых после резни, устроенной индейцами навахо в легендарной Севилье дель Оро. В течение нескольких веков это была, наверное, самая обособленная община на Западе. В сороковых годах там, правда, соорудили посадочную площадку для самолетов, но до тех пор, для того чтобы добраться до ближайшего города Риобамбы, расположенного в горах, нужно было сперва пробираться по скользкой тропинке, ведшей круто вверх, а потом еще претерпевать все тяготы восьмидневного путешествия. Благодаря этой обособленности в Макасе возникла община белых людей, совершенно не похожая ни на одну другую общину в мире. Еще в начале двадцатого века здешние люди охотились с трубками для выдувания отравленных стрел, носили индейскую одежду и необычайно гордились тем, что они - прямые потомки конквистадоров.
Были у них и свои собственные легенды, удивительные и таинственные. Они говорили, например, что когда они бежали из Севильи дель Оро, то скитались почти сто лет, прежде чем нашли новый путь через Анды, а о человеке, которому это наконец удалось, до сих пор рассказывают детям на ночь. Еще они утверждали, что раньше в поселок по ночам часто приходил конь-привидение, обвешанный лязгающими цепями, и жители в испуге забивались в свои крытые пальмовыми листьями хижины, пока это чудище бродило по округе. Привидение перестало появляться в 1924 г., когда в общине обосновались католические миссионеры. Интересно, что в то время в Макасе еще не было ни одной лошади - первого жеребенка принес на себе из Риобамбы кто-то из жителей поселка в 1928 г., т. е. почти через три с половиной столетия после возникновения общины.
За поселком, среди Восточных Кордильер, высился Сангай, большой действующий вулкан, покрытый снежной шапкой, над которым днем громоздились клубы дыма, а по ночам пламенело зарево. Местные жители любили говорить, что зарево это идет от сокровищ, которые те, согласно преданию, закопали на склонах Сангая.