Удивительно, но Марика ни в малейшей степени не использовала техники манипуляции сознанием, которыми, наверняка, владела, всё дело было в её естественной харизме. Вертеру был очень хорошо знаком такой тип женщин, способных сделать из мужчины послушную игрушку в своих руках. Он и сам когда-то был такой игрушкой и при этом почитал за счастье выполнять все капризы своей госпожи. Вспоминать о тех временах было неприятно, и Вертер невольно поморщился.
В общем, девица ему конкретно не понравилась. Учить её боевым приёмам у мастера не было ни малейшей охоты. Но не отступать же теперь от своего обещания? Придётся дать этим добровольцам несколько уроков, да таких, чтоб разбежались, жалобно поскуливая и поджав хвосты. Вертер вспомнил, как несколько лет назад Сабин натаскивал его самого, когда ему приходилось умирать во временной Реальности Творца практически каждый день. В сущности, нынешние условия были примерно такие же, уйти на перевоплощение, погибнув в мире ангелов, тоже было невозможно. Так что с учениками можно было особо не миндальничать. А кому будет слабо, что ж, силком держать никого не станем, скатертью дорожка. Вот с таким настроением мастер приступил к первому уроку.
Вполне предсказуемо, к концу недели из четырёх учеников осталось только двое. Но вот чего Вертер никак не ожидал, так это того, что одной из оставшихся окажется пятнадцатилетняя девица. Вторым твёрдым орешком был тридцатилетний парень по имени Грегори. Он представлял из себя типичный нордический тип, не то швед, не то датчанин. Высокий, худой, со светлыми волосами и водянистыми голубыми глазами. Было очень забавно наблюдать, как фехтует оставшаяся парочка, длинный шарнирный Грег и шустрая коротышка Марика. Где-то ещё с неделю Вертер откровенно издевался над упёртыми учениками в надежде всё-таки избавиться и от них тоже, но потом в нём проснулась не то совесть, не то уважение к их упёртости, и тренировки стали более вменяемыми.
Однажды, придя в офис, Вертер застал там, помимо Дани, ещё и его малолетнюю подружку. Влюблённая парочка щебетала у экрана компа, на котором была установлена Ищейка. Сын с азартом объяснял Марике принцип действия программы, а у малышки глазки сияли так, словно ей подарили новое платье. Вертер недовольно посмотрел на нарушителей офисной дисциплины, но замечаний делать не стал, а просто уселся за свой стол и углубился в составление плана очередной спасательной операции. Вскоре рядом с ним объявилась Марика с чаем и бутербродами. Изобразив из себя сурового начальника, Вертер небрежным кивком поблагодарил расторопную девчонку и продолжил изучать карту местности, куда ему вскоре предстояло отправиться. Если он ожидал, что та обидится на его откровенную грубость и уйдёт, то сильно просчитался. Через полчаса Марика снова подкатила к начальственному столу, убрала грязную посуду и поставила перед Вертером чашку со свежим чаем. А ещё через час начальник с удивлением обнаружил, что Марика увлечённо подшивает какие-то документы и расставляет папки по полкам.
Прошло всего две недели, а настырная девчонка уже сумела как-то ненавязчиво превратиться из случайной гостьи в члена команды сыскного агентства. Нет, на миссии её, конечно, не брали, но в офисе она стала совершенно незаменимой, взяв на себя всю бумажную работу и заботу о комфорте мужской части коллектива. И точно также незаметно мнение Вертера о его потенциальной невестке начало медленно, но верно меняться. Он осознал, что у девчонки вовсе не было желания командовать мужиками, как ему показалось вначале. Просто у самих мужиков при виде Марики возникало непреодолимое желание носить её на руках до конца жизни. Она не притворялась и не пыталась манипулировать окружающими, она была собой, открытой и искренней, немного задиристой и очень азартной. Она хотела жить полной жизнью, не оглядываясь назад и не считаясь с потерями.
Потому в мужской коллектив сыскного агентства девушка вписалась просто и естественно, словно принадлежала к нему с самого основания. К Дане Марика относилась очень тепло, но как бы слегка покровительственно. Никаких интимных отношений, судя по внешним признакам, между ними не было, что в общем-то было неудивительно, учитывая нежный возраст девушки. А вот перед Вертером Марика откровенно преклонялась, смотрела на него с неприкрытым восхищением, ловила каждое слово. Хорошо ещё, что это преклонение не носило романтического подтекста. Но всё равно крутому мачо подчас становилось неловко от её восторженных взглядов, и приходилось, сославшись на домашние дела, ретироваться под крылышко к своей любимой Лике.