Что делать?!
И рядом нет ни князя, ни Риара.
В Конвенции Магов королева озвучит ее рождение и признает ее, как свою дочь, и Мира должна будет присягнуть королеве отрекаясь от Неблагого Дома. Она в ее власти. А если она пойдет наперекор и присягнет Благому Дому не отрекаясь от Неблагого? Предложит Высшим Магам рассмотреть ее точку зрения и желание. Она ведь принцесса двух королевских кровей, то, почему бы ей не стать Первым Отступником нейтралитета в Империи альвов?
Мира схватилась за голову, несомненно королева ее со свету сживет, не говоря уже о короле. Для них двоих она будет предателем, а для Атрогейта вдвойне. Если королева к ней расположена, то король ее терпеть не может и едва переносит, а тут снова измена со стороны рода Т'Нурра.
Вот тогда ей придется не сладко. Но она будет под охраной, и королева свою названную дочь им не отдаст. А там как ни крути Мире придется постараться, чтобы Риар был на ее стороне. Он сам говорил, что она ему нужна. Королева, как и король не хотят третье королевство, но теперь у Миры есть то, чем можно было королеву склонить на свою сторону, и та даст свое согласие. А это источник. Если она расскажет все Риару, то он встанет на ее сторону. Ну, а если парень все знал о ее происхождении и плел свою паутину, то только будет доволен, что его игра и планы удались. В любых случаях Мира ничего не потеряет.
Вот только ей придется всю жизнь жить с мыслью, что князь не простит ее.
Мира мучилась, взвешивала все «за и против», просчитывала ситуацию своей выгоды и перевес все же был на стороне Благого Дома.
Течение ее мыслей прервал стук в дверь, открыв она увидела Тиру.
- Вас желает видеть королева. Я провожу.
Мира, чувствовала, как волнение усиливается. Она пошла за служанкой в малый тронный зал.
- Ты приняла решение Амира?
Подумать у нее был выбор, - хмыкнула она и молча кивнула, заметив, как вспыхнули торжеством глаза королевы.
- Я в тебе не сомневалась, ты сделала правильный выбор. Завтра с утра я представлю тебя Высшим Магам, как свою названную дочь и ты озвучишь свое решение перед всей конвенцией, что присягаешь мне и отрекаешься от клятвы данной Неблагому Дому.
- Что насчет отступника?
- Я дам бал в твою честь и наследник будет на этом балу почетным гостем. Вот и познакомитесь, - засияла королева. - Отужинай со мной, я расскажу и научу тебя, как вести себя у магов, и что, и как, нужно говорить.
Вот за таким поучительным разговором и прошел ужин после которого Миру отправили в ее покои отдыхать.
Мысли одолевали тяжелые, Мирослава думала и думала снова. Тяжесть на душе становилась сильнее, пока она не почувствовала подступившую тошноту. Покинув кровать, она прошлась по спальне, пытаясь взять себя в руки. Наспех накинув на себя халат и запахнув его как можно плотнее, выскользнула на балкон, и быстро достигнув перил, облокотилась, впитывая в себя тишину и красоту раскинувшегося перед ней сада. Ароматы душили, но клипсу Мира не вставляла так как надеялась уловить тот восхитительный аромат, она чувствовала, что, учуяв его найдет нужный ей цветок. В темноте трудно было различить детали, однако отблески света от дворца не позволяли темноте поглотить все до конца. Сжимая перила, она смотрела вперед. Синие звезды мерцали с высоты и казались невероятно притягательными, желанными. Прозрачный опал луны покачивался между ними, и она на миг застыла, наслаждаясь призрачным светом, окутавшим ее. Словно путь, по которому можно идти. Стоит только приблизиться к краю и шагнуть навстречу луне, к небу, к звездам. Мира хотела летать… Она знала это счастье – полет. Когда срываешься в пропасть, и сердце замирает, пропуская удар. Все чувства обостряются, оголяются, звенят… А потом распахиваются крылья, подхватывая воздушный поток, и поднимаешься… выше, выше, еще выше! Кутаясь в лунный свет, заворачиваясь в него. Даже тончайший шелк с берегов моря не сравнится с лунным светом. С ним ничто не сравнится! Он ласкает кожу с нежностью любовника и обнимает со страстью… Верх. И снова вниз…
Мира выдохнула и открыла глаза.
Еще один вдох и…
Ее взгляд зацепился за темную фигуру, тень отделилась от стены. Сердце замерло. А потом ударило так, что ребрам стало больно.
Он стоял там, у стены, увитой дикой розой.
Мира моргнула, вцепившись пальцами в перила. Моргнула снова. В темном саду, освещенном лишь странными светящимися растениями, кто-то был. Мужчина. Он стоял и смотрел на нее. Весь в черном с головы до ног. Он казался выходцем с того света.
Ее сердце остановилось. Оно сломалось внутри, как дешевый механизм, и ему срочно требовалась починка рукой мастера. Того единственного, что сейчас стоял у деревьев и смотрел на окна черными безднами. Так близко. И так… далеко.