Взгляд Вершителя медленно и бесцельно блуждал по призрачной колоннаде дворца, холодной синеве высокого неба, просвечивающего через купол. От неба исходили потоки безмятежного спокойствия, сравнимого с зеркалом чистой воды, отражающей без искажения окружающий мир. Князь сомкнул тяжелеющие веки и тут же резко открыл глаза, поднимая голову.
И увидел ее, у него перехватило дыхание от зрелища как серебряные лунные лучи, ангельским светом озаряли ее темные волосы. Ее белоснежная кожа потрясающе контрастировала с черными волосами, она выглядела такой беззащитной, светилась жизнью, ее лицо, обращенное миру, светилось улыбкой, прячущейся в расслабленных, слегка приоткрытых губах.
Он уже видел это выражение ее лица, когда она мечтала о полетах.
Почему она не улетает?
Ее глаза светились мечтами.
Что в ней такого, притягивающего и возбуждающего его? И что в ней не так, как у других?
Его безошибочный глаз на детали в значительной степени опирался на выявлении характерных особенностей. Едва нечто попадало в центр его внимания, начинались вычисления, анализ, расстановка приоритетов, а затем следовало точное определение. Вещи, живые существа, места и события были частью пейзажа и вызывали равное любопытство и эмоциональную амбивалентность. О прекрасных часах он думал так же, как о прекрасной женщине. Оба были любопытными и сложными устройствами, и для их понимания требовались сосредоточенность и точность. Оба служили полезной цели.
И обоих легко сломать.
Однако по какой-то непонятной причине Мира не укладывалась на определенную полочку и не вписывалась в графу классификации. Она слишком… Поразительная. Редкая. Интересная. Она пробудила в нем то, что, как он считал, умерло в нем навсегда. Она переполняла жизнь, эмоции и тепло, и, когда они соприкоснулись, все это странным образом перешло в него. Он не мог оторвать от нее взгляда. То, что она красива, он знал и раньше, но до сегодняшнего вечера она была только такой. Редкой, темной, искрящейся. Чем-то, чем необходимо овладеть. Доставляющим ему удовольствие.
Чем-то, чего он желал.
И за одно драгоценное мгновение он смог… это почувствовать.
В ком, темные боги побери, проблема – в нем или же в ней? Леди Мира - никто, часть трудной работы, и все же она проникла ему в душу. Почему именно она? Почему именно сейчас?
Если бы события развернулись иначе.
Азамат помотал головой, отгоняя от себя этот морок. О чем бы он ни думала, но выйдя замуж, она будет принадлежать другому. И она никогда не будет всемогущей королевой. Если только не проживет в его мире продолжительный период времени. И она никогда не сумеет прожить без его защиты. Даже отступник не убережет ее от столь смертоносных врагов на протяжении такого долгого времени, которое понадобится для нее. Если она будет на его стороне, то его армия будет следовать за ней, как выпоротые псы. Вместе они станут всемогущими.
Он задавался вопросом, как много времени пройдет, как много она потеряет прежде, чем наконец-то увидит, кем он является. И кем он не является.
Он никогда не был ее врагом.
А она стояла и мечтала. Что-то как бы пронзило в ту минуту его сердце и он вздрогнул, поскорее отойдя в тень.
Она его увидела, должна была…
Несмотря на количество охранных заклинаний, которые выставили вокруг дворца и внутри него, Вершитель знал, как их обойти.
Он напряженно вслушивался в окружающую тишину и бесшумно сливаясь с тенями так, чтобы не заметила стража, действуя быстро и безупречно забрался по стене. Вытащив из-за голенища длинный, тонкий кинжал, он сунул лезвие между рамами и тихонько провел им, пока тот не уперся в защелку, после чего легким движением открыл окно и бесшумно спрыгнул в комнату .
Теперь, когда он оказался внутри, влажное ароматное тепло наполнило его легкие. Его грудь сжалась, но он безжалостно проигнорировал свое состояние, сделав несколько вдохов, чтобы сконцентрироваться. Посреди этой комнаты, выдержанной в умиротворяющих тонах и обставленной восхитительными предметами роскоши, в нем с такой неудержимой силой, что он невольно вздрогнул, вспыхнуло опасное желание. Не вожделение, обуявшее его к ней, хотя его добрую примесь он не мог не признать, но забившаяся в груди жажда обладания.
В спальне ее не было, но он услышал плеск воды.
Прислонившись к стене, он ждал…
… и вот она стоит перед ним…
- Пока мы не поговорим я и с места не сдвинусь, князь.
Она стояла перед ним демонстрируя, что не уступит ему. И огня в ее глазах было не меньше, чем в его - льда.
Она находилась на территории врага, она мечтала стоя на балконе, она спокойна и выдержана. Разве так она должна была себя вести?!