- Не шевелитесь Риар. Я хочу рассмотреть, - тихо сказала она и медленно раскрывала его безвольно повисшее крыло. Риар слегка дернулся и Миру это обрадовало, значит чувствительность оно не потеряло. Она осторожно нащупала кости у основания крыла и спины, они были словно мягкая резина, и, чтобы они держали крыло, костям нужно было окостенеть, что собственно ее зелье и должно было сотворить.
Мира улыбнулась: - Вы чувствуете, когда я дотрагиваюсь до вашего крыла?
- Чувствую. Но не так остро, как вы прикасались к здоровому крылу.
- Это замечательно Риар, это говорит о том, что ваше крыло здорово, нужно лишь деформацию привести в правильное положение и укрепить кости.
Он мотнул головой, тихо выдохнул и с болью в голосе произнес: - Не обнадеживайте меня.
Мира протянула ему четыре шарика, - Жуйте медленно и проглатывайте. Вы полетите Риар.
Она была настолько уверена, сильна и непоколебима в своих словах, что он не раздумывая взял шарики и положил их в рот. Риар жевал и не сводил с Миры взгляда словно она была ниточкой, его маяком, якорем, чтобы не сорваться, не сомневаться, а пройти весь путь эксперимента до самого конца.
- Я прошу вас говорить мне все, что вы чувствуете, - Мира склонилась над ним, когда Риар свалился на колени. Его пальцы рефлекторно сжались в кулак.
- Судорога, - прохрипел он, - боль…
Мира видела, как от сильной боли он зажмурился, но терпел. Его левая ладонь накрыла какой-то каменный обломок, который впился в нее всеми острыми гранями.
- Я чувствую, как мой мозг сейчас взорвется. Череп будто распирает изнутри могучей силой. Волны боли прокатываются по всему телу. Сердце бьется все сильнее. Не могу говорить Мирр-ра…
Мирослава забеспокоилась, неужели с дозой переборщила? И напряглась, когда услышала характерные хрусты костей.
- Кости срастаются Риар, - она присела на землю обхватив его голову руками.
- Океан боли, - прошептал он, - и из этого океана нельзя выплыть, в нем можно только утонуть, - и хрипло застонал. Его левая рука все еще сжимала острый обломок. Он цеплялся за него, как за последний якорь, что не дает кораблю его сознания унестись в кипящее море безумия.
Мира не знала, что делать, парень скрутился на земле как эмбрион и дрожал, его крылья безвольно лежали на земле. Она потрогала их, но они не реагировали на прикосновение. В душе начала подниматься паника. Мирослава наклонилась к парню и пальцами раздвинула его веки всматриваясь в зрачки, затем приложила ухо к его груди слушая ритм сердца и буквально подскочила, когда снова услышала треск костей, а затем здоровое крыло начало неистово биться о землю. Но второе…
- Риар, посмотри мне в глаза, - Мира обхватила его лицо. - Слышишь меня?
Боль впивалась в него безжалостными челюстями, сжимавшими его в своих тисках. Острые, словно бритвы когти пронзили кожу в ладонях, раскаленное добела дыхание сжигало изнутри, опаляя все органы.
- Шшшш… - утешала его Мирослава не прекращая гладить по голове.
Холодная ладонь легла на его лоб. Звучащий голос успокаивал также, как и наполнивший грудь свежий аромат - запах океана по утру. И боль померкла.
Тело исцелялось, Риар чувствовал, как кости срастались, а кожа восстанавливалась. Но сам по себе процесс был очень болезненным. Ее рука скользнула по его щеке, провела по шее и пробежалась по груди. Прикосновение легкое, словно перышко, и нежное, как крыло бабочки.
- Все хорошо, Риар. Я здесь. - собственный голос показался ей чужим.
Он открыл глаза и посмотрел прямо на Миру, стоящую на коленях рядом с ним. Он пытался прорваться через туманящее голову марево и потянулся, схватил ее за запястье. Ее испуганный взгляд метнулся к его лицу. Она попыталась отнять свою руку, но он держал слишком крепко, не желая расставаться с ее прикосновениями.
- Как ты себя чувствуешь? - спросила она немного охрипшим голосом
- Боль исчезла. Только что она была, и вот уже ее не стало, - тихо проговорил он, закрывая глаза.
Мира с восторженностью наблюдала, как кости крыла распрямлялись и срастались, возвращаясь в первоначальное состояние. Деформированное крыло раскрылось и билось, как и здоровое о землю. И это было чудом!
- Риар! - позвала она его, а он внезапно вскочил, чувствуя, как в нем медленно нарастала сладкая волна эйфории и широко улыбался, расправляя свои крылья во всю мощь, потом сделал несколько взмахов и взлетел. Взлетел и смог оглядеться вокруг. Он находился на высоте примерно одного метра над стоящей внизу Мирой. И приземляясь в недоумении снова оглядел себя. Он не скрывал, что до глубины души потрясен. Чего он только ни ожидал, каких ужасов, - но, чтобы у него не нашлось понятий и слов… У него, у Познающего!