- Со своим избранником леди Мира. Вы будете делать укусы тому, с кем завяжите отношения. Укус - это необходимость, пары покусывают друг друга, оставляя свои ферамоны, которые впитываются в кровь, что означает для других альвов сигнал, что данный альв занят. Семейные пары делают такие укусы так часто, как того пожелают.
- Это больно.
Он медленно кивнул, не спуская с нее взгляда. - Первый раз больно, но потом сплошное удовольствие, - медленно проговорил он. В его глазах мелькнуло странное чувство, и Мира понадеялась, что это не торжество.
- Вам виднее, - хмыкнула она и отвернулась от него тут же почувствовав его за своей спиной.
- Вы должны иметь представление об этом и прочувствовать на себе, чтобы знать, что сможет вас ожидать в полете с альвом. Не подпускайте к себе того, кто вам неприятен и держите его на расстоянии. Особенно не дайте альву оказаться в полете над вами. Самец всегда сильнее самки и не всегда намерения молодого самца могут быть благородными.
Мира сглотнула и непроизвольно сомкнула крылья вокруг себя как в кокон. Она молчала и еле заметно вздрогнула, когда он развернул ее к себе лицом заставляя смотреть в глаза.
- Не прячьтесь от меня, сейчас я вас чувствую довольно остро хоть между нами и не было того особенного полета.
Он наклонился к ее шее и слизнул языком ее кровь, затем несколько раз прошелся по ране. И от этого прикосновения у нее ноги подкосились, Мира непроизвольно вцепилась в его плечи.
В его глазах было что-то древнее и тьма. Внезапно стало так тихо. Словно все в этом мире замерло. Мира затаила дыхание, глядя ему в глаза. Легкое движение его пальца на ее запястье. Кажется, князь и сам не осознавал, что делает это. Легонько гладит большим пальцем ее кожу. Почти неуловимая ласка. И такая… говорящая. И взгляд его - тяжелый, горячий, жадный…
Очень медленно Мира выгнула спину, не отрывая взгляда от его лица. Чувствуя его дыхание на своих губах. Теряя контроль…
- Ну, давай… - прошептала она.
Короткий вдох. Короткий выдох…
И губы, впившиеся в ее с яростью, с болью. С жадностью. Неистовой, обжигающей жадностью. Ослепляющее желание, сладкий и болезненный спазм, невыносимое и невозможное притяжение. Мира, кажется, застонала в его рот. И укусила за губу, прокусывая насквозь. Он взвыл, а потом дернул ткань ее топа, сдирая, обнажая кожу с отчаянной ненасытной обреченностью.
И Мира вся засветилась, сияла так ослепительно, что сама этого испугалась. Она приложила ладони к его груди и вскинула на него глаза.
Он снова был неподвижен.
- Что со мной не так? - спросила она.
Его лицо исказила гримаса боли и он отшатнулся от нее прижав свою руку в районе сердца.
- Что с вами?! - испугалась Мира. - Только не говорите, что у вас сердечный приступ.
- Не подходите ко мне, - сдавленно проговорил он, отступая от нее.
- Я сделала вам больно?
- Вы смертельная для меня женщина, - тихо проговорил он.
Мира так и застыла, - Что значит смертельная? Странное вы применили ко мне выражение.
- Иногда вам удается меня удивить. И даже чаще, чем… хотелось бы.
- Звучит как самое сомнительное достижение в жизни, - съехидничала она.
- Забудьте и больше не подходите ко мне, когда мерцаете как магический фонарь, - он все же повернул голову. В его глазах дрожал расплавленный черный лед и билось что-то дикое, яростное…
- Но это вы со мной такое сделали! - возмутилась она. - Не надо было меня кусать. Может у вас ядовитая слюна, а моя кровь не принимает вас. Вот и наказание вам.
Он выругался и окинул ее таким взглядом что Мира тут же замолкла.
- Знаете что князь… - Мирослава уперла руки в бока, - а не пошли бы вы к черту!
Он зарычал и в следующую секунду взметнулся ввысь. Мира осталась одна.
- Вот же гад! Надо было его укусить в ответ, - проворчала она, - а лучше испить Зелье-Силы и навалять ему, чтобы вечно помнил.
В подавленном состоянии она вернулась в свой дом и заперлась на все замки. Скинув одежду, Мира встала под горячий душ и все время нащупывала ранки на шее.
Когда она более-менее пришла в себя то поймала себя на мысли, что этот особый полет с князем ей не просто понравился, это было что-то особенное, и эта особенность хоть и длилась всего несколько минут, но хватило ей сполна, чтобы запомнить навсегда.