Ударился бы в панику? Слезы?
Наверно принцесса так себя и повела бы. Нет, тут нужно избрать другую тактику, некую золотую середину, чтобы было легче претворяться иначе Мира выдаст себя.
Это не просто чужой, это - чуждый мир. Это иное мироощущение и мировоззрение, это иное отношение к жизни и смерти, это иные законы. И все, с чем ей придется здесь столкнуться, будет новым опытом и цена за ее промах может быть слишком высока.
И больше всего Мирослава боялась не советника, а именно князя. Его проницательность ее пугала. А еще она чувствовала, что в его жизни была боль, которую он всегда испытывал. Не физическую. Эта боль была глубже и ощущалась как острые льдинки на коже. Свежая и непрекращающаяся. Но страдание, следующее за ним как тень, похоже, не могло взять над ним верх. Каким-то образом он держал эту боль под контролем. Что же произошло в его жизни? Почему у него такое лицо, когда как советник в принципе красивый альв.
Мира снова открыла глаза, сейчас не о том она думает, лучше и правда выспаться, чтобы встретить следующий день в полную силу. Она перевернулась на бок и натянула почти на голову одеяло и подумала о голосе. Но в голове была тишина и ощущалась некая пустота.
Мог ли Напиток окончательно растворить этот голос?
Мира на это очень надеялась так как не хотела быть под контролем принцессы и ее эмоций.
А если она объявится? Что ей тогда делать?
Она снова кинется убивать князя?
От этой мысли она даже похолодела, а на лбу выступила испарина. Мира была решительно настроена, чтобы не выдать себя. Они ее убьют и в этом она ни капли не сомневалась. Хотя бы потому, что не призналась сразу, а начала врать. Но она не признается. Ни за что! Воспоминания - это единственное что у нее осталось, и никто их у нее не отнимет. НИКТО!
Мира так и не смогла уснуть и остаток ночи выстраивала свою линию поведения с князем и советником. Бессонная и тревожная ночь сказалась на ее лице, но тени под глазами, изнеможенный вид только сыграли ей на руку.
С первыми лучами рассвета она поднялась и подошла к зеркалу.
- Вполне неплохо, - прошептала Мира разглядывая свое отражение.
- Если бы у меня была причина не верить своим глазам, я бы не побоялся сказать, что вы намного старше, чем кажетесь, у вас столетняя душа.
Как в замедленном кино Мира повернула голову и уставилась на него:
- Что вы сказали? - спросила она слегка натянутым, холодным голосом. - Что вы имеете в виду?
- То, что вы держитесь и говорите, как женщина, которой много больше двадцати. - На лице князя не дрогнул ни один мускул, только в глазах мелькнул насмешливый огонек. - Ваши глаза старше вас, это так странно, но это делает вас привлекательней.
Мира смотрела на него изо всех сил напрягая мозги и надеясь на то, что он не замечает, что она притворяется. Он сделал еще несколько шагов ей навстречу поражая своей звериной грациозностью, похожей на неукротимость наступающей ночи.
Князь впился проницательным взглядом в ее лицо. Этот прием должен был окончательно лишить ее самообладания, однако Мира, вопреки ожиданиям взяла себя в руки и замерла, напустив во взгляд немного испуга и изумления пока смотрела на него.
В комнате воцарилось молчание. Она чувствовала на себе его пронзительный взгляд. Он скользил по лицу, рукам, проникая под кожу, словно яд. Или зелье правды. В любом случае быть неподвижной становилось все тяжелее. Страшно было подумать, что князь предпримет, если правда всплывет наружу.
- Но я не понимаю, кто я – ни взрослая, ни ребенок.
Сейчас она напустила в голос нотки паники и нервно сцепила руки вместе, прошла по комнате и остановилась у окна к нему спиной. Не утро, а сущий кошмар! Только происходящее мало походило на сон, да и князь не был похож на привидение. Разве что самую малость, благодаря своим белым волосам и бледной коже, которые выдавали его истинную сущность. И резко развернулась. Вот этому внутреннему голосу она повиновалась без промедления и заставила себя удивляться.
- Кто вы? - тихо спросила она. - У меня так много вопросов, но в тоже время я не знаю, о чем спрашивать. Я в отчаянии. Извините, я просто не могу сообразить, где я нахожусь. Что это за место? - и сделав паузу еле слышным голосом произнесла: - И кто я?