- Конечно, нет, но…
- А что касается другого…
Он неожиданно остановился, развернул ее к себе, обнял. Мирослава замерла, не сводя глаз с медально-четкого лица. Кирилл осторожно провел пальцем по ее щеке.
- Я бы мог перебраться с дивана к тебе в постель. Но это была бы совсем другая история. У нас с тобой появились бы обязательства, которые, как мне сдается, сейчас никому из нас не нужны. Кроме того, я не хочу навязываться.
- То есть… девушка должна просить у тебя первой? Это не вполне прилично.
- Я тоже не вполне приличный малый. А просить никогда никого ни о чем не надо. Надо только твердо знать, чего хочешь сам.
Они дошли до ее квартиры в полном молчании, поднялись на пятый этаж, вошли в темную прихожую, и когда он потянулся к выключателю, Мирослава сказала:
- Я знаю, чего хочу. Просто останься и ночуй на диване.
Все дело было в том, что она ему доверяла, но вступать в новые отношения боялась, а то, что он был ее младше на шесть лет так ее это нисколько не смущало. Он был ее другом.
Мирослава встряхнула головой отгоняя от себя воспоминания и повесила полотенце, как внезапно дверь распахнулась, и в лабораторию зашел ее друг, коллега и ассистент с огромной коробкой в руках. В свои двадцать восемь он был великолепен и прекрасно об этом знал, чем пользовался на полную катушку каждый раз, когда студентка нуждалась в «репетиторе». Список его постоянно меняющихся подружек был невероятно длинным, и Мирослава перестала пытаться уследить за ним.
- Доктор Скорпион… Слушай, почему бы тебе иногда не составить мне компанию? Ты целыми днями просиживаешь в своей лаборатории, занимаясь всякой чепухой. Мира, ты лишаешь себя стольких удовольствий. Оглянись вокруг. Люди выезжают на пикники, танцуют, устраивают выходные. Ты ужинала?
- Да я домой собираюсь… - она подошла к компьютеру и быстро начала печатать только что возникшую в голове идею внося ее в план на будущее, и закрыла файл «вакцина», установив пароль.
Она не станет продавать вакцину потому что на этом будут делать деньги и не малые. Мирослава хотела запатентовать ее и сделать доступной для всех «вакцина не дороже аспирина». И сделает она это не для себя, не во имя славы, не во имя тщеславия. Она сделает это ради отца, ради всех тех, кто болен раком.
Никто не знал, что она больна, а она узнала об этом год назад, когда ее бросил Максим и с первым срывом попала в больницу, где ей и сообщили, что у нее ранняя стадия рака в онкологии. И вот с этого времени она сама на себе экспериментировала и ждала, сдавала анализы, вводила себе дозу, вновь сдавала анализы, записывала, наблюдала, болела, выздоравливала и вновь все повторялось заново.
И вылечилась, завершив полностью свой эксперимент испробовав его на себе. И наконец получила формулу самого бесценного лекарства. По телу прошла дрожь. Мысль о том, что она, Мирослава Нураева, молодой доктор, да еще и женщина произведет революцию в фармацевтике и тем самым спасет тысячи людских жизней, - эта мысль наполняла ее совершенно особым, доселе незнакомым чувством горделивого восторга. И это чувство кружило ей голову. Она уже видела себя стоящей перед сухарями из Академии наук, теми, которые откровенно унижали и высмеивали ее. Эти ученые мужи, гневно сверкая глазами и тыча в нее пальцем, прочли ей однажды лекцию о месте женщины в обществе и в науке. Они твердили, что женщине не пристало проявлять интерес к ядам и заниматься не только пустым делом, но и не прибыльным.
И может быть... может быть, она станет не просто знаменитой, она…
И вновь оглянулась на своих скорпионов, кто бы мог подумать, что яд десяти разных видов живородящих и самых ядовитых совмещенных в одно, мог найти решение всего мира. Скоро она выступит на конференции перед учеными мужами в Академии Наук с докладом. Как же она мечтала увидеть их лица!
- Мирослава Юрьевна, ты слышала, что я сказал?
- Конечно, Кирюш. Я все слышала. Ты говорил о вечеринках, - и пробормотала нечто совсем неподобающее, а Кирилл поставил свою ношу рядом с ней на стол.
Откинувшись на спинку кресла, Мира ему улыбнулась. Не единожды она просила называть ее по имени и отчеству или хотя бы полным именем в институте, но он совершенно игнорировал ее просьбы. И она на него не злилась так как он разделял ее взгляды и поддерживал в ее экспериментах потому что знал о ее боли, о ее мечте, о ее целях.