— Подойди… ближе… трус, — прохрипел я, сосредоточившись на том, чтобы оставаться в сознании. Магия крови не просто наносила мне урон, а вытягивала силы, заставляя выносливость падать наравне со здоровьем.
— Вы в безвыходном положении. Зачем продолжать сопротивление?
Ещё одна безразличная констатация факта, от которой хотелось рвать и метать. Я уже подумывал, смогу ли прицельно плюнуть кровью инквизитору в рожу, чтобы хоть немного сбить с него спесь, как услышал другой голос — тоже сухой, но вызывающий совсем другие эмоции.
— Громила. Стоит. На краю.
На лице Бальтазара Спелторна промелькнуло что-то, отдалённо напоминающее удивление — он явно не понял, кто даёт мне советы. А я вот, напротив, понял, что всё это время следил не за тем противником. Исполинский «резервуар», сковывающий меня кровавыми нитями, действительно стоял на краю моста. Там были перила, но при его размерах можно сказать, что и не было.
— НЭСС!! — рявкнул я, используя последние ресурсы своего несчастного горла. — ОБЕЗДВИЖИТЬ!
Теневой клубок из когтей и щупалец вновь разорвал воздух, воплотившись из пространства Изнанки. На фоне человекообразного монстра «собачка» смотрелась не больше крысы, но её ярость компенсировала этот недостаток. Нэсс упала сверху и вцепилась в безглазую башку великана, кромсая её всеми возможными способами. Тот протестующе замычал, вскинув руки в попытке сдёрнуть неожиданную угрозу. Резкое движение заставило громадину слегка пошатнуться, сделать шаг в сторону, чтобы не потерять опору, но вместо этого найти лишь перила моста, которые кончались примерно на уровне коленей великана.
Инквизитор обернулся, вскидывая правую руку, но он опоздал. Туша живого резервуара крови споткнулась о перила и отправилась в долгий полёт вниз, в тёмные воды Альбулы. В тот же миг упал и я — на землю, поскольку кровавые нити растворились сразу после исчезновения их источника.
— Ну так что, ваше… как вас там… — с трудом сказал я, в который раз за сегодняшний вечер поднимаясь на ноги. — Теперь только ты и я?
— Подобающая форма обращения к архиерею — «Ваше преосвященство», — просветил меня его преосвященство. — Господин Ардор, вы же понимаете, что не сможете победить?
— Это мы ещё посмотрим.
Я бросился на него, рыча, плюясь пламенем и попеременно атакуя дубинкой и кинжалом. В идеале его стоило бы бить «Когтем», но я здорово просел по мане после первого использования на здоровяке и двух призывов Нэсс — хватало ровно на один удар, без времени на восстановление. И Бальтазар Спелторн делал всё, чтобы я этот удар не нанёс.
Он оказался великолепным фехтовальщиком, сражаясь тростью не хуже, чем Дезмонд орудовал мечом на арене. Скупые, идеально выверенные движения и хлёсткие удары раз за разом заставляли меня отступать, а то и отлетать назад, теряя новые и новые порции хп. 60 из 135. 48 из 135. 32 из 135. Но каждый раз пылающий гнев заставлял меня вставать и снова кидаться в бой, в попытке достать врага хоть каким-то образом.
Мой расчёт был очень простым — либо рано или поздно я попаду по нему дубинкой так, что прокнет шанс оглушения, либо подберусь на достаточное расстояние, чтобы ударить «Когтем». Архиерей мастерски отбивался, но было заметно, что рукопашный бой — не совсем его стезя. То ли из-за возраста, то ли из-за каких-то иных факторов.
Обманный манёвр дубинкой справа и резкий выпад кинжалом — инквизитор увернулся в последний момент, в ответ ткнув меня тростью под рёбра так, что те затрещали. Одновременная атака с обеих сторон, а затем выдох «Языка саламандры» — кажется, он получил лёгкий ожог, но виду не подал. Я пытался подсечь его ноги, и вместо этого сам оказывался на земле, я осыпал его матом и богохульствами, пытаясь вывести из себя — это не помогло. Кажется, в какой-то момент активировался мой «Крепкий орешек», предотвратив летальный урон, а «Дар жизни» начал потихоньку регенерировать хп. Но я превратился в берсерка, у которого не было времени и повода смотреть на полоску здоровья.
Кажется, дважды мне удалось нанести ему лёгкие порезы, но крови я так и не заметил. Нужен был удар сильнее, настоящий удар, от которого он не сможет увернуться. Могло показаться, что время застыло вокруг нашей схватки на мосту, на фоне горящей башни. Но это была лишь иллюзия, которая очень скоро развеялась.