Неожиданно в дверь ввалились несколько огромных дровосеков с широкими секирами под стать им. Они подозрительно уставились на непрошенных гостей, но жены строго велели им. Учти, Ханс, это наши гости, и нечего пугать их.
Вслед за дровосеками подошли двое охотников, – как и положено, с добычей. Несколько взмахов острым ножом – и пять кроликов и два диких кабана лежат освежеванные и выпотрошенные.
В горах наступил вечер. По счастливой деревне разносились соблазнительные запахи свежей похлебки и жареной свинины. Веселый костер и полные желудки хорошо прогревали до самых костей, и благодарные дети потихоньку клевали носом. Поэтому вскоре им вернули почищенные, высушенные и заштопанные одежды и развели по хижинам счастливых крестьян Каждый в ту ночь получил собственную соломенную постель, теплое шерстяное одеяло и поцелуй на ночь. Сон был легким и сладким.
На следующее утро посвежевшие крестоносцы собрались на общинном дворе и от всей души поблагодарили хозяев за столь непривычно теплое гостеприимство.
– Да благословит вас Господь всяким изобилием, – умиротворенно вздохнул Петер. Он утолил душевную жажду, изголодавшись по человеческой доброте, и на сердце было так приятно, что хотелось просто тут же лечь на траву и заснуть.
– Бог в помощь, – ответил церковный староста. – Но прежде примите наши дары.
Сметливые женщины сновали между детьми и оделяли их новыми одеялами, в которые они завернули солонину и яблоки, копченую оленину, капусту и все такое прочее.
– Мы словно помогаем нашим собственным малышам, – улыбнулась одна хозяйка. – Да пребудет с вами Господь и Его благословенные ангелы.
После шумного прощанья и множества объятий Вил выстроил отряд и, не мешкая, они отправились в путь, упорно продвигаясь к высоким горам. В сторону жителей, махающих вслед уходящей колонне, было брошено несколько томительных взглядов. Но rungling остался позади, и дети снова стали крестоносцами.
Тропа, по которой Вил повел крестоносцев, уходила далеко на юг, к все более сужающимся ущельям. Солнце тепло пригревало сквозь прохладный горный воздух, и благоухание хвои приятно освежало.
В Каких-то несколько дней пути, – объявил Петер, – и мы начнем взбираться по новым перевалам: по труднопроходимому перевалу через Брюнинг, и еще через более непроходимый, заснеженный Гримзель. А потом мы какое-то время будем идти по нагорью. – Петер взглянул на Вила. – А вам, сир, я советую умерить темпы.
– Вот еще. Мы и так много времени потеряли, да и следуем мы по другому пути, чем у остальных крестоносных отрядов.
– Ну и что? Иерусалим-то никуда от этого не денется.
Отряд продолжал шествие по змеистому дну ущелья покуда дорога не стала резко идти вверх. Вил нехотя согласился остановиться на обед, время которому давно пропою. Когда все разошлись каждый по своим обязанностям, Петер отвел Георга в сторону.
– Милый мальчик, прошу твоего прощения. Только ныне я осознал, что так и не отблагодарил тебя за сей прекрасный надежный посох.
Он вытянул посох перед собой и полюбовался им. Георг улыбнулся. Одобрение священника было ему слаще глотка меду.
– Рад был послужить, отец Петер.
– А он послужит мне долгие годы, словно ты сам будешь сопровождать меня повсюду.
– Вместе мы вступим на улицы Священного Града!
Петер на мгновенье задумался, потом ответил.
– Знаешь, сын мой, пришло время поговорить об этом. Думаю, мое путешествие заканчивается у воды, как Моисеево – у брега иорданского. Наверное, вам, юным воинам, полагается обрести Землю Обетованную, как собственную твердыню.
– Об этом мы позаботимся, – воскликнул Георг. – Но нет более достойного тебя, чтобы войти во врата Иерусалима! Ха! Великий день это будет, когда я ступлю на землю Палестины со своими тремя друзьями: тобой, Вилом и Карлом. И я, я… – осекся Георг. – Отец Петер, должен сознаться вам кое в чем. Мне кажется, я обидел Карла. Наверное, я поступил опрометчиво…
Петер внимательно посмотрел на мальчика и погладил бороду.
– Славный Георг, безусловно, я слышал вашу перебранку, разве мог я пропустить ее мимо ушей? Верно, твои слова укололи Карла, но не были они опрометчивыми или ложными. Ведь только мудрое сердце может правильно подсказать время и слова для наставления друга. Но выслушай меня: я верю, что Карл в свое время поблагодарит тебя за твой острый упрек. Пока он еще не может вполне оценить твои суровые слова. Пока… – Петер погладил мальчика по широкой голове и улыбнулся. – Представь себе, что ты бросил жемчуг в пруд, который, пока еще, покрыт льдом.