Лизе казалось, что это всё присходит не с ней, что это сон, ну может страшное кино, а она лишь зритель в кинозале. Её убьют. Вот так просто, между делом возьмут и убьют. Эта разваливающаяся избушка, эта кровать и эти злобные рожи будут поледним, что она увидит в этой жизни. Нет, она не желает, нет, так нельзя, она хочет жить. За что?!!!!! Она молодая, красивая, богатая, ее впереди ждет наполненная чудесами и прекрасным жизнь, она не может вот так просто умереть, Так не бывает…
О том, что её предварительно хотели изнасиловать, девушка и не думала. Даже наоборот, где-то подсознательно желала этой отсрочки. Она выигрывала минимум полчаса, полчаса жизни – надежда умирает последней, вдруг произойдет чудо. Возможно, поэтому она даже не сопротивлялась, когда бандиты приступили к делу…
Була стал стягивать джинсы с девушки. Но тут вдруг Шпала остановил товарища.
– Слышь, чё думаю, давай водку в неё вольем, чтоб не верещала, да и на тот свет отходить легче будет, – сказал он.
– Думаешь, ну в принципе да, чтоб не брыкалась, – согласился Була. – Да и самим стоит остограмиться.
– Открой ей рот, – Шпала кивнул в сторону девушки головой. – Не будет открывать, вреж по роже.
Но силового варианта не потребовалось, Лиза пребывала в полной прострации и совсем не сопротивлялась. Шпала засунул горлышко бытылки ей в рот и стал вливать водку. Девушка начала захлебываться и закашлилась, при этом жгучего вкуса водки она совсем не ощущала.
– Ладно, хватит, – сказал Була, – я бревно трахать не хочу, пусть хоть немного шевелится. Налей лучше мне.
– Так все, нет больше, – Шпала перевернул бутылку горлышком вниз и демонстративно потряс, бутылка была пустой.
– Ну так другую тащи.
– Так совсем нет, выпили все.
– Ну, блин, – недовольно буркнул Була. – Стремно, чё делать будем…
– Ну может магазин ночной есть, – предположил Шпала.– А уж самогоном так точняк здесь барыжат.
– И кто пойдет? – Була посмотрел похотливо на девушку. – Я лично пас.
– Чё хочешь сказать, я пойду. Ничего не попутал, – возмутился Шпала.
– Слышь, давай убогого пошлем, водки-то думаю ума хватит купить, – выдвинул предложение Була. – Объясним на пальцах, что к чему, авось купит. Так бы Тимофеевича заслать, но он сейчас точно не ходок.
– Ну да, – согласился Шпала. – Слышь, Колян, иди сюда.
Смола сидел неподалёку от центра событий, разглядывал потолок и ни о чём не думал. Точнее думал, но думал своеобразно. Он пытался постичь мир, странным образом выбрав для этого закопченный потолок. Его мысли и взгляд на окружающий мир были поразительны и малопонятны, поскольку вообще не считали себя, то есть его, Коляна, частью этого мира. Любой человек, смогший бы заглянуть в мозг Смолы, несказанно бы удивился происходящим там процессам и объему пустоты. По сути это была черная дыра, без своего видения мира, но готовая принять в себя все что угодно, притом бесследно и без остатка. Мечта проповедников и ораторов, с единственным изъяном – вряд ли что могло в ней задержаться более чем на одну минуту. Колян вбирал в себя все видимое и слышимое, но не акцентируя на этом внимания, пропускал куда-то дальше, в неизвестность.И поразительным образом он видел мир не так, как показывали его глаза и воспринимал мозг, а так, как он выглядит в устах окружающих людей. Себя же он считал непонятной тенью, облаком, призраком, наблюдающим за миром из далёкого ниоткуда. И в его видении мир существовал где угодно, только не в его уме, то есть он был, был перед ним, но не зависел от него, являясь лишь уделом встречаемых им в новой действительности людей. Можно было сказать, что окружающая действительность и происходящие в ней события виделись им исключительно состоящими из мнений и слов людей, что были рядом. Причем, всех сразу, как бы с разных многих позиций. Но объять полностью, как уже говорилось, весь этот поток он пока не был в состоянии.
Лизины уста молчали, и её мнение, её позиция на Коляна не возымели до сих пор никакого влияния и воздействия. В данный момент он знал только то, что говорили его коллеги по бандитскому бизнесу, а с их точки зрения девушка была лишней в этом мире и разве что предназначалась для удовлетворения похоти. Близко к сердцу Смола это не принимал, потому что, как уже было сказано, он не анализировал, пытаясь понять и осознать, а пропускал поток мимо. Раз действие происходит, значит так и должно быть.
Колян без малейшей доли протеста согласился сходить за водкой. Он и сам хотел выпить, пьяное состояние ему понравилось. Шпала как мог объяснил, что, где и как от Смолы требуется, дал денег и выпроводил за дверь. Безусловно, со стороны здоровых членов банды это был риск, Колян запросто мог совсем потеряться и уйти черт знает куда, но больно уж притягивало к себе тело девушки, и отвлекаться на поиски водки было совсем не охота.