Серьёзно? Даже Багровый Круг? Как же тяжко с Сандисом. Непонятно, где он брешет, где блефует, а где внезапно говорит чистую правду.
В моей голове крутились различные варианты развития событий. Я прикидывал перспективы. Наверное, если сейчас закрыть эту тему, то второго шаддинского похода не будет. Карр с Сандисом не объединятся. Мы вдвоём с Карром даже если полезем на Шадд, то сокрушительного поражения ему не нанесем. Увы, антимагия это круто, но главная сила Ксериона в народе и сложной местности. Солнечная магия стала лишь знаменем возрождения древнего царства под которым собрались воины Шадда. Для победы нужно не только подавление, но и крайне могущественное колдовство. Его мог для нас обеспечить только Ксигон.
Нужен ли вообще нам этот поход?
Нужен. Если не устранить угрозу с Востока, то есть риск, что гражданская война начнётся даже при наличии сильного соседа. Тогда любой конфликт на территории Империи окончится в пользу Шадда. Это одновременно сдерживающий фактор и огромный риск.
«Ну же, Михаир, мы все обговорили ещё в Сулиме».
Я с удовольствием наблюдал как Сандис нетерпеливо заламывает бледные пальцы холеных, но сильных рук. Мое слово сейчас стоило дорого. Оно готово было рухнуть на чашу судьбы гирей в тысячу тонн.
«Обговорили», — согласился я. — «И ещё не раз обговорим. Мне нужны гарантии, что в Шадде я не получу удара в спину».
«Подробности позднее. Я очень сговорчив в отличие от Карра».
Ага. Пиздишь по поводу и без, но сейчас пришло мое время говорить. Ксигон воскресил Касс. Это было частью нашей сделки, однако стоит ли держать слово, данное таким упырям? Сомневаюсь.
Угроза с Востока, гражданская война. Можно ли не вскрывать хотя бы один из этих гнойников или иначе болезнь пожрет все тело Империи?
— Что скажите, триумвир Михаир? — уже своим реальным голосом произнёс Сандис.
Все смотрели на меня.
Долгие годы среди умудрённых мужей моего прошлого мира вёлся спор: что вершит судьбы человеческие? Масса и безликие законы истории, либо же воля правящих лидеров. Марксизм утверждал первое, его противники часто придерживались второй позиции.
Мне с высоты новообретённого политического опыта кажется что истина лежит где-то посередине. Волны истории можно оседлать, но понесут они тебя не куда угодно, а по направлению движения общего потока. Однако выбор есть. Даже на гребне волны можно лавировать или попытаться прыгнуть на соседнюю, рискуя сгинуть в пучине.
Не всегда можно улучшить плохой расклад, но любой хороший расклад можно пр#ебать.
— Не стану отвечать вам «да», — медленно произнес я, наблюдая за реакцией Сандиса и, выждав немного, добавил. — Отвечу «возможно». Слишком много нюансов ещё предстоит учесть. Однако, вопреки стандартам военной логики, я вижу узкую тропу, ведущую к нашей победе. Шадд можно разгромить. Шанс есть. Давайте начнём работу в этом направлении. Если звезды и боги будут к нам благосклонны, то поход состоится. Однако давайте соблюдать осторожность. У меня уже почти не осталось места для новых шрамов.
Мою речь собравшиеся восприняли лучше, чем бахвальство Сандиса. Впрочем, оба выступления в тандеме усиливали друг друга. Сандис яркими красками рисовал образ мечты, а я заверял, что это тяжело, но возможно.
Началось обсуждение пунктов будущего плана. Расклад сил, пути снабжения, деньги. Также предполагали кто конкретно пойдет в бой.
— Д-думаю, несколько стратегов потребуются вам в качестве поддержки для сильного тыла, — рассуждал Церт. — Это можем быть мы с уважаемым Фальвусом. Но сколько стратегов потребуется непосредственно в полевой армии?
— Даже величайшим нельзя разом успеть всюду, — ответил Сандис. — Нам пригодится помощь. Я бы предложил кроме нас двоих взять Октана Мерцина и Гайлиса Кастода.
— С Октаном полностью согласен, — кивнул я. — Но вместо Кастода предлагаю Нималексиса Царона.
— На турнире он взял только тринадцатый ранг, — заметил Сандис. — А Кастод уже шестнадцатого. Все мы знаем насколько важен пятнадцатый ранг.
— Ещё важнее опыт, — возразил я. — Царон был в Шадде. Он молод, но видел армию Ксериона своими глазами.
А ещё Царон в отличие от Кастода не настолько подчинен Сандису. Мы чуток мысленно поспорили, но я дал понять, что для меня этот вопрос принципиален.