Здесь тянулись к небу несколько пальм и других экзотических растений. Кроме статуй, типичных для Империи, можно было наблюдать ти-шадайских змееподобных драконов, сулимских многоруких богов, грубых идолов островных племен и какие-то вообще плохо опознаваемые артефакты. Возможно, они были привезены с далёкого Запада, куда сейчас плыла Касс.
Кроме вещей и растений были здесь и люди. Рабы из различных народов. Светлые, черные, желтые. Все были хорошо одеты и явно ели досыта, но чувствовалась напряженная атмосфера, которую создаёт постоянный страх жёсткого наказания.
Охраны было немного. В основном ликторы, которые полагались родственникам Сандиса из-за занимаемых ими должностей. Безмолвные белые фигуры скрывались в тени от жаркого имперского солнца.
— Уже бывали здесь в гостях? — спросил я.
Нималексис отрицательно покачал головой, а Стилион ответил:
— Пару раз. Не волнуйтесь, уважаемый триумвир. Пьют здесь нормальное разбавленное вино, а не кровь жертвенных младенцев.
Главное чтобы пару капель яда для остроты ощущений не добавили.
Мы вошли под сень трехэтажного главного дома, украшенного сложной колоннадой. Встречали нас трое: Сам Иворна, его дед, игравший не последнюю роль в Сенате, и относительно молодая хозяйка дома. Звали старшего в семье Мунанций Сандис. Это был тучный старец с землистого цвета лицом. Внешность вполне обычная, если не знать что ему уже больше девяноста лет. Хорошо сохранился и вряд-ли благодаря оздоровительной гимнастике. Его жене было что-то около сорока. Почтенная матрона со спокойным, но слегка отрешенным взглядом.
— Рады встречать таких гостей в нашем доме, — заговорил первым Мунанций.
Он был ниже внука по государственной иерархии, но выше по семейной. Поэтому дома говорил первым. Голос старика звучал спокойно и размеренно, однако как-то слишком угрюмо.
— Рады быть в гостях у одной из достойнейших семей Рега, — ответил я. — Примите наши скромные дары как знак уважения.
Акт дарения гостем чего-то хозяину был важным символическим моментом. Собственно, если подарок принимался, то это считалось знаком начала особых отношений. Хозяин дома брал на себя ответственность за жизнь гостя. Был целый набор правил, который регулировал эти отношения. Их нельзя было назвать в полной мере законами. Скорее закреплённые государством традиции. Их учитывали во время судебных разбирательств.
Слуги Сандисов унесли нами врученные безделушки. Из интересного там была разве что пара не магических кербрийских вещиц. Мелочь, но слухи о диковинных варварах породили спрос на всякого рода безделушки из далёких земель: питьевые рога, резные изделия из моржовых клыков и костей троллей, янтарные украшения. Столичные рынки уже наводнили подделки.
Через пару минут мы оказались за роскошным столом. Пир, достойный любого дворца. Десятки блюд и в два раза больше закусок. Кроме нас к столу подошли ещё несколько мужчин благородного семейства. Кажется, дядя Сандиса и старший сын этого дяди. Тоже достаточно обычные люди. Мы подошли к столу, чтобы возлежать на подушках. В отличие от мужчин женщины именно сидели. Этого требовала благопристойность. Кроме хозяйки дома здесь была, вероятно, её дочь. Девушка лет двадцати.
— Моя любимая тётушка, — усмехнулся Иворна. — Моложе меня почти на десять лет. Вот как случается, когда дедушка никак не хочет стареть и меняет жену за женой.
Высказывание было, мягко говоря, беспардонным, однако Сандис Старший никак не отреагировал. Сама девушка тоже не шелохнулась. Взгляд у неё был какой-то слишком холодный для её возраста. Глянул через стратегию — нашел не опасное психологическое расстройство. Нечто подобное было у Екила. Потеря интереса к жизни.
— Кстати, трофеи для триумфа уже готовы? — с некоторым лукавством спросил у меня Сандис.
— Кое-что есть, — ответил я. — Но великих сокровищ не обещаю. Север и так был не самым богатым регионом, а нашествие монстров его добило.
— Ничего, — отмахнулся Иворна. — Этот триумф лишь разминка. Сокровища Востока и тысячи пленных удивят даже самых искушенных зрителей. Мы проведем шаддинских аристократок и жриц в цепях, чтобы сорвать с них вуали и одежды прямо в центре города. Это…
— Умерь пыл, — мрачным тоном сказал ему дед, косясь в сторону супруги.
— Прошу прощения у дам, — с улыбкой произнес Сандис. — Предвкушения пьянят хлеще вина.