«И вот на арене любимец столичной публики! Кумир детей всех возрастов! Истребитель чудовищ и палач злодеев! Золоторогий кровопускатель Горий! Растерзай этих преступников… медленно».
Минотавр поднял кулак к небесам и тут же отправился в сторону приговоренных. Однако шел он, все ещё смотря на трибуны. Минотавр явно показывал, что ни капли не боится противников. Они же пятились прочь.
Секунда и Горий сделал стремительный рывок, сократив дистанцию до группы из четверых узников, но… не атаковал их. Оказался с ними практически вплотную, заставляя бывших пиратов бежать прочь. Минотавр игрался с ними как кот с мышатами. Это продолжалось ещё почти минуту.
Наконец смуглый мужчина с хрупким телосложением, не выдержал напряжения. Он бросился вперед, сжимая в руках короткое копье. Его движения были быстрыми, но неумелыми.
Минотавр небрежно махнул секирой, ударив заключенного плашмя. Того бросило в сторону на песок арены. Он даже не пытался встать, вероятно, до глубины души пораженный тем, что ещё жив.
Чернокожая женщина с уродливым шрамом на лице попыталась обойти Гория с фланга и метнула свое копье. Оружие совсем неглубоко вошло в прочную шкуру рогатого зверя. Горий изобразил на морде оскорбленную мину, вырвал свободной рукой копьецо и лёгким движением монструозной ладони переломил его. Затем он рассерженно погрозил женщине указательным пальцем.
Монстр и немного шут. Вот это сочетание. Впрочем, его партнерам по сцене сейчас было не до смеха.
Минотавр закончил с игрой в кошки-мышки и перешел к более кровавой части представления. Выбрав узника, чуть отбившегося от остальных, Горий рванул к нему. Ударом вытянутого копыта сбил жертву на землю, свободной рукой подкинул его метров на семь вверх. Толпа заревела.
Тело пленника падало вниз, а Горий уже был готов к встрече. Он схватил секиру обеими руками. Встал в позу почти как отбивающий в бейсболе.
Удар!
«Ему почти удалось!» — с явным восторгом объявил Сандис.
У Гория практически получилось разрубить жертву пополам вдоль пояса. Однако осталась какая-то тонкая полоска кожи и мускулов, не давшая телу развалиться.
Горий, частично покрытый кровью жертвы, разочарованно покачал огромной башкой. Наступив на нижнюю часть полумертвой жертвы, монстр схватил верхнюю и таки располовинил узника.
Остальных приговоренных это зрелище морально уничтожило. Наблюдая как кишки и потроха их товарища вываливаются на песок, они поняли что никакого боя здесь не будет. Предстоит жестокая, изощренная расправа, вершить которую станет чудовище, намного превосходящее силой обычного человека.
Сражаться с ним могли лишь по-настоящему могучие воины либо подавители, способные ослабить крепкую шкуру монстра. Таковых здесь не наблюдалось. На арене были лишь напуганные загнанные жертвы.
Трое узников бросились бежать. Это, разумеется, не помогло. В одного минотавр метко бросил верхнюю часть трупа, а за двумя другими рванул сам. Горий прыгнул, опустившись аккуратно между беглецами. Они тут же рухнули вперед, слегка пропахав песок. Даже сквозь крики толпы я услышал гулкий грохот. Горий вызвал сотрясение земли своим прыжком. Это была стихийная магия.
Песок вокруг места куда приземлился бык, аж пошёл кругами-кольцами, словно вода от попавшего в нее булыжника. Конечно, эти круги не разошлись слишком далеко, застыв как напоминание о чудовищном могуществе зверочеловека.
Убивал он долго и с фантазией. Отсекал ступни ног, потешаясь на пытавшимися упрыгать или уползти жертвам. Вырывал у них из рук копья и насаживал на них как на колья. Жестами, предлагал узникам покончить с собой, пронзив себя мечом. Все это сопровождалось гримасами и ужимками. Артист, блин.
Зрители предсказуемо были в восторге, а я испытывал смесь скуки и брезгливости. После месяцев отборного боди-хоррора на Севере ничего нового мне тут не увидеть. Впрочем, особого сочувствия к пиратам я тоже не испытывал. Скорее было немного жаль, что моих драгоценных сограждан может настолько увлечь такая ерунда.
Наконец, Горий домучал узников. Последним умер тот, кого он первым сбил ударом плашмя. Этот обреченный так и не стал подниматься на ноги. Остался сидеть на коленях, мелко трясясь, пока минотавр не пришёл покуражиться и над ним. Горий помахал ручищей перед своим носом, скривившись от отвращения. Это он видимо намекал публике, что последний узник обделался. Затем минотавр долго рубил, стараясь растянуть агонию узника.