Мы сразу не пошли в Табир, чтобы не пересекать пустыню Сахут. Однако теперь город может стать нашей промежуточной целью. Поможет ли он нам пересечь реку? Сомневаюсь. Однако оставлять у себя на фланге вражескую группировку достаточно сомнительная идея. Кроме того осада — хороший способ размяться перед решающим сражением или даже спровоцировать Ксериона на него.
Кстати, Царь царей не заставил себя долго ждать. Судя по карте он был недалеко от нас. И тут же воспользовался этим обстоятельством, чтобы обратиться к нам через командный голос с пламенной речью:
«Имперские вторженцы, враги моего народа, с вами говорит Ксерион Великий. Ксерион, выбросивший прочь захватчиков и кровопийц из благословенного Шадда. Ксерион, осененный лучами…»
Представлялся он долго и основательно. Некоторые легионеры шумели, выкрикивая ругательства или демонстрируя оскорбительные жесты.
«Выкованный в солнечном огне…» — вещал Ксерион.
— Козло#б! — добавляли имперцы.
«Прославленный покоритель…»
— Шлюх!
«Наделённый божественной властью…»
— Говноед!
Закончив с общим приветсвием, Ксерион прошёлся по отдельным личностям. Начал с меня, однако уделил моей скромной персоне лишь пару реплик:
«Михаир Лиардиан, твоя победа на Севере стала благом для всех народов. Не меньшим благом станет твоё поражение здесь. Сражайся достойно и моя милость станет наградой».
Вот и все. Куда больше внимания царь уделил моему коллеге Сандису.
«Слышишь меня, шелудивый пёс? Подошва от рваной сандалии. Наточи свой меч поострее, но не для сражения с нами, ведь такой трус как ты не поведет своих людей в бой. Но клинок тебе пригодится. Вскрой им свои зловонные потроха, когда твои воины побегут в страхе. Я не хочу марать руки казнью такой собаки как ты, но если придется, то знай, шакал, что каждую секунду ты будешь жалеть об ошибке богов, из-за которой такое убожество вообще появилось на свет. Ты оскорбляешь лучи Солнца, падающие на твою собачью шкуру. Ты позор отца и горе матери. Животное, гадящее под себя. Кусок…»
И ещё много-много красочных эпитетов. Эту речь Царя царей мои войска встретили отчасти даже благосклонно. Некоторые ругались, но непонятно на Ксериона или добавляли «похвал» Сандису.
Хорошо, что хоть системы комментариев и удаленной переписки между стратегами наш дар не подразумевает. Иначе представляю какие эпические срачи генерировал бы имперско-шаддинский конфликт. Всю ноосферу зафлудили бы.
Закончив с Сандисом, Ксерион ещё немного поругал Покорда, а затем вроде бы замолк, но Орина тут же передала:
— Он говорит со мной.
— Предлагает предательство? — спросил я.
— Пока нет. Расточает похвалы словно бы мы не враги.
— Ничего удивительного. Он пытается с одной стороны, вбить между нами клин. С другой, приготовить почву для дальнейших манипуляций. Ксерион умен, хитёр, но у него есть подобие чести. Поэтому не советую с ним сейчас ругаться и сам не собираюсь. Хорошей войны не бывает. Как бы сейчас не хвалил, он может легко убить тебя, если появится такая возможность.
— Понимаю, — кивнула девушка и перевела разговор на другую тему. — Как хорошо, что мы дошли до реки. Мне уже казалось, что этот пыльный ад бесконечен.
Я ещё раз бросил взгляд на поверхность воды. Солнечные лучи плясали на слабой ряби. Это зрелище, действительно, успокаивало.
А Ксерион снова заговорил с нами всеми:
«Ваш бандитский набег обречен. Земля, воды, ветра и само Солнце обернутся против вероломных захватчиков. Богам не жаль разбойников. Лишь ваши жены и дети будут лить слезы по сгинувшим здесь воинам. Но я не говорю вам уходить. Поздно бежать. Страшитесь, ждите нашего правосудия. Его принесут вам стрелы и копья. Святая река смоет прочь вашу поганую кровь».
И все в том же духе. Возможно, Ксерион хотел бы вещать часами. Запустить для нас своего рода радио, однако у него время использования командного голоса на чужих юнитах было ограничено. Он же вместо «Времени великих дел» взял на 15 «Выбирая судьбу».
Ещё раз глянув на необъятный лагерь шаддинцев с высоты птичьего полёта, я понял, что практически не чувствую тревоги. Близость врага скорее успокаивала. Вот они все как на ладони. Более не скрыты туманом войны и пыльными бурями. Великая река не только защищает их от нас, но и нас от них. Поток медленно текущей воды почти полкилометра шириной.