Глядя на него, я хорошо мог понять шаддинцев, которые объявили реку Айрат священной. Было в ней нечто возвышенное и спокойно-благородное. Река одним своим присутствием здесь словно бы бросала вызов многим сотням километров сухих степей, пустынь, безжизненных скал.
— Как же здесь много людей! — взволнованно воскликнула Милен. — Как много!
Не волнуйся, девочка. Скоро мы начнем сокращать нашу численность.
Но пока стрелы ещё не летели, а шаддинские кони спокойным шагом паслись у шатров своих хозяев. Важно ступали верблюды, нагруженные множеством стрел. Помню эту тактику шаддинцев. Если у них появится возможность, конные лучники будут постоянно пополнять боекомплект, устраивая нам настоящий ливень из стрел.
«А вот и Михаир. Да благословят боги твое смелое, хотя и неверное сердце», — обратился ко мне ещё один из знакомых шаддинских стратегов — Келим. — «Среди всех невидящих истинный свет ты один из самых доблестных воинов. Однако с собой ты привёл отъявленного негодяя».
Я сначала не хотел отвечать бывшему кочевнику, но затем коротко произнес:
«Ну спасибо».
Следующим ко мне обратился Тайкано. И он был тут. Вся элита шаддинского царства собралась нас встречать.
«Не могу пожелать вам удачи, уважаемый Михаир. Однако я надеюсь, что грядущая битва позволит нам показать все свое мастерство. Прошу вас помнить о данных обещаниях и не забывать, что благоразумие не меньшая добродетель, чем храбрость».
Это он напомнил, что я клялся магам сохранить ему жизнь.
«Обещания не забыл, однако учтите, что моя воля не удержит каждый меч и пилум в армии».
«Понимаю. Правда звучит в ваших словах. Однако до этого мне удавалось сохранять свою жизнь в бушующем шторме битв. Клинки, стрелы и дротики для меня не столь опасны, как ваше искусство противостояния чародейству».
С одной стороны, приятно, когда противники так с тобой считаются. С другой стороны, жаль, что уже все знают какими способностями я обладаю.
Наш огромный лагерь, хотя и уступающий по площади стойбищу шаддинцев, решено было расположить в двух километрах от реки. Долговременные защитные сооружения мы пока не возводили, но развернули полевые укрепления. Воздушная и конная разведка контролировали фланги. Этим вечером никто не предпринимал агрессивных действий.
Пока войска располагались на новом месте, мне пришло системное сообщение:
«Стратег Иворна Сандис приглашает вас присоединиться к Военному Совету. Принять приглашение? Расход времени на протяжении Совета будет замедлен для вас в одиннадцать раз».
Принять, конечно.
Сандис встретил меня дежурной улыбкой, но казался необыкновенно возбужденным. Глаза его блестели и даже голос приобрёл некую нетипичную торопливость.
— Вот мы и встретили эту кучку напыщенных варваров. Скучные регалии, однообразные оскорбления. Шаддинская культура, кажется, совсем не развивается. Но хватит о них. Пора определиться с нашими дальнейшими действиями.
— Идём к Табиру, — кивнул я. — Возьмем город и начнем борьбу за переправу.
— Эту борьбу нам не выиграть, — внезапно ответил Сандис. — У них слишком много хорошей конницы и орудий. Даже по количеству пехоты они нам не уступают. Только по качеству. Учитывая ширину реки, отсечь попытки переправы дело нехитрое.
Ну охренеть! Не поздновато ли для озарений.
— Но, думаю, у тебя есть какой-то план? — с некоторой угрозой в голосе спросил я.
— Конечно, — кивнул Иворна. — Для начала предлагаю устроить небольшой спектакль.
— Комедию? Драму?
— Трагикомедию. Сперва фальшиво поплакать, а потом искренне смеяться.
— Можно подробнее?
— Конечно. Взятие Табира мало приблизит наш успех. В этом городе остались лишь фидаины и прочие фанатики. Перед гибелью они уничтожат свои запасы провианта. Вероятно, подожгут город. Табир лишь приманка. Ксерион не хочет сдавать укреплённый город без боя, но совершенно не против разменять его на жизни наших воинов по выгодному курсу.
— Это мне ясно. И что же ты предлагаешь? Не трогать город? Уничтожить его с помощью какой-то магии или спровоцировать пожар?
— Предлагаю штурмовать его, но «неудачно». Прежде чем использовать сокрушительную силу, нам следует продемонстрировать ложную слабость.