«Я же говорил вам, имперские псы, что земля, воды, ветра и само Солнце обернутся против вероломных захватчиков. Мой фарн сожжёт ваши темные амбиции. Страшитесь расплаты».
Глава 16
Злоба Солнца
Было ощущение, что с каждой минутой солнце палит всё жарче. Я раздумывал стоит ли мне использовать глобальное подавление или же пока приберечь его? В Шадде всегда жарко, но сейчас температура была под сорок пять градусов. Лучи небесного светила слепили и обжигали. За годы походов моя кожа огрубела, но даже так каждым открытым участком я чувствовал огненное прикосновение этого жестокого солнца.
Поначалу легионеры занялись своими обычными делами, готовясь к осаде города и укрепляя лагерь. Однако их силы расходовались слишком быстро, а здоровье находилось под постоянной угрозой. Уже через час несколько человек слегли с солнечным ударом. В перспективе могли пострадать еще сотни, если не тысячи. Мне пришлось отдать приказ прекратить все работы. Людям требовалось укрытие. Ещё недавно кишащий активностью лагерь будто вымер. Только небольшое количество отчаянных часовых находились под импровизированными навесами.
В моем шатре было мучительно душно. Конечно, на Севере тоже приходилось испытывать экстремальную жару, но это не то ощущение, к которому хотелось возвращаться. Мы собрались осадить город, однако сами оказались в осаде.
— Мне ничего не хочется, — жаловалась Луна из-под кровати. — Ни есть, ни трахаться. Только пить воду.
По её мнению именно под кроватью сейчас был самый оптимальный климат. Милен и Ноций переносили жару намного лучше остальных, но все равно страдали. Очень тяжело приходилось лошадям. Значительную их часть пришлось отвести к реке. Это было опасно, но иначе животные могли сильно пострадать от перегрева. Лошади вошли в воду практически по шею, не желая покидать священную реку. А на том берегу шаддинцы спокойно гарцевали, слушали музыкантов, занимались своими делами. Их солнце не трогало. С явным злорадством наблюдали они наши проблемы. Вероятно, каждый из них сейчас верил в Бессмертное Солнце особенно рьяно.
«Это просто линза», — обратился ко мне и остальным стратегам Сандис. — «Не чудо богов, но обычная магия, помноженная на знания законов природы. Шаддинцы донимали нас этим и ранее. Они не смогут поддерживать подобный жар слишком долго. Я не думал, что они используют этот козырь так рано. Возможно, Ксерион скоро собирается переправиться и напасть. Можно считать эту жару хорошим знаком».
Да ты что!
От это «хорошего знака» часовые вот-вот заживо запекутся в своих доспехах.
Хм. Линза…
Интересно, насколько высоко её разместили шаддинцы? Смогу ли я взлететь на нужную высоту и с помощью подавления сломать этот магический механизм?
Наши стихийные заклинатели предпринимали попытки затянуть небо облаками, но получались лишь жалкие белые обрывки, не способные облегчить участь страдающих людей.
Оставалось ждать.
Я решил, что если эта дрянь не пройдёт к закату, то завтра утром попробую взлететь к небесам и уничтожить линзу. Надеюсь, она расположена не слишком высоко.
День медленно тянулся в отвратительном бездействии. Люди мучались по палаткам и навесам. Водоносы, целиком кроме глаз завернутые в светлую ткань, поочередно отправлялись к реке за ценнейшим ресурсом, способным немного облегчить страдания людей. Некоторые пытались спать, другие вели тихие разговоры или молча сносили тяготы.
Пастухи под охраной легкой кавалерии и венаторов увели стада подальше. Им удалось выйти за пределы действия линзы. Радиус её работы составлял что-то около пяти километров. Вроде бы немного. Можно ли просто уйти? Да. Однако уверен, если мы сместим свой лагерь, то враг просто изменит точку преломления концентрированного света. Отправит линзу вслед за нами.
Поколдовать с облаками не вышло, но один из кентавров сумел к середине кошмарного дня призвать достаточно сильный ветер. Воздух, приходящий из-за пределов действия линзы, казался благостно прохладным. Люди раскрывали свои палатки, чтобы их как следует продуло.
По итогам за этот тягостный день никто не погиб от перегрева, но урон боеспособности армии был нанесен достаточно серьезный. И ещё больший урон был нанесен морали. Никто не знал как долго враги могут донимать нас подобной гадостью. Кроме того, это была наглядная демонстрация их могущества.