Высадка. На челноке спускаемся на планету. Высаживаемся и выдвигаемся. Пока все вместе. Идём по дороге тут начинаются первые странности.
Фиби крутит головой, жестом командует остановиться и исчезает. Возвращается через несколько секунд с двумя связанными верёвками турианцами.
Садится на одного, закуривает...
— Отвечай, животное, — морщится Бритва. — Видо на базе?
— Да.
— Нервничает?
— Нет, — глядя в пустоту кивает турианец.
Бритва встаёт, ломает обоим шеи, хватает руками два отделившихся от них силуэта и буквально выпивает.
— М-м-м, — закрыв глаза мычит Бритва. — Вот это новости. Массани, твои подозрения верны. Завод по производству хладагента всего лишь прикрытие. Здесь производят красный песок, плюс база это перевалочный пункт. Рабы, контрафакт, запрещёнка. Мирняк это рабы. Повелись на выгодные контракты...
— Ты сейчас что сделал? — глядя на него спрашиваю.
— Выпил их души. Да, я ими питаюсь. Вместе с этим получаю их знания и способности. А что?
— Ты пьёшь души! Для тебя это норма?
— Для меня да. Но об этом позже. Тут неподалёку ещё один патруль тусуется. Пара четырёхглазых. Мы как пойдём, с шумом или по тихому? Если потихоньку, то держитесь за мной.
С этими словами, Бритва складывает пальцами какие-то хреновины. Превращается в женщину, фигуристую, в синем платье. Проведя над собой рукой, превращает одежду в лохмотья.
— Охренеть, — выдаёт Гаррус. — А...
— Кхым, — кашляет Фиби и женским голосом продолжает. — Там батары. Ловушка такая. Чтобы тревогу не подняли. А это чтобы провели нас на базу. Вы плотнее встаньте. Ага...
Фиби рвёт платье, так чтобы одну грудь видно было. Охая начинает хромать, наводит на нас свою палочку и что-то шепчет. Садится... В этот момент из-за кустов выруливают батарианцы. На нас ноль внимания, как будто нас здесь нет.
— Человеческая шлюха, — улыбается один. — Смотри какая красотка. Ты посторожи, а я ей займусь.
— Оу, мальчики, — стонет Фиби. — А давайте тройничок устроим. Ипериус. Ты, докладывай что всё тихо. А ты... Раздевайся и засовывай винтовку себе в задницу. Выполнять.
И они выполняют. Один докладывает, второй глядя стеклянными глазами ставит винтовку между двух камней, раздевается и садится на неё...
— Зачем? Вот это вот?
— Позже увидишь, — криво улыбается Бритва. — И поймёшь.
— Я понимаю, отношение батарианцев к другим расам не самое лучше. Но поступать как они...
— Я поступаю хуже, — скалится Бритва. — Я покажусь тебе жестоким, капитан. Ты можешь увидеть во мне маньяка, психопата... Но когда ты увидишь как поступают они...
— Я видела.
— Не всё! Не всё... Да, ты знаешь что батары работорговцы, преступники. Ты помнишь Скилианский Блиц? Я видел его глазами одного из четырёхглазых уродов. Я узнал что он думает, я слышал его приказы, я чувствовал то же что и он. А приказывал он, насиловать и убивать. Всех, без исключения. Даже совсем молодых. А знаешь почему? Потому что для батаров, люди мусор. И они, устраивая это безобразие, хотели чтобы как можно больше из людей выжили. И запомнили...
— Это...
— Да, капитан, я не оправдываюсь. Я не вижу в этом смысла. Но теперь, я просто обязан тебе показать что происходит на нижних уровнях завода. Потому что ты, несмотря ни на что, веришь что люди и ксеносы равны. Может быть ты права. У турианцев, например, есть честь. У азари есть сострадание. Даже у кроганов и саларов есть хоть какие-то рамки. А у батаров их нет. И сейчас ты в этом убедишься.
— Фиби...
— Вы, ждите здесь, — схватив меня за руку и грубо прижав к себе рычит Фиби. — А ты, капитан, идёшь смотреть.
Вспышка, мгновение темноты. И мы в большом полутёмном помещении. Воздух спёртый, отвратительный. Пахнет кровью и мерзким... Слышатся крики, смех, стоны и полные боли крики...
— Идём, — поднимая меня на руки и взлетая над полом шепчет Фиби. — Не волнуйся, нас не видно.