Тчаал по-новому взглянул на девушку. Она, оказывается тоже является жертвой ситуации, более того, у Аслог, как и у самого Тчаалы, были те, кого необходимо защищать. А еще, девушка, как и Лилит, тоже жертва насилии, может в этом случае хозяин сжалится над ней?
— Теперь многое понятно, — произнес господин Андрей. — Мой призыв сюда был не случаен, его подстроил этот старый ублюдок. Только вот зачем я ему нужен был?
— Господин, — слово взяла Киира. — Вы и правда бог?
— Так называла меня Лилит, потому что я слышал ее мольбы о помощи.
— Мои мольбы вы тоже слышали, — подтвердил Тчаал.
— Да, Тчаал, тебя я тоже слышал, поэтому и выкупил. Но, когда я себя называл богом перед епископом и патриархом, то всего лишь пытался таким образом защитить себя и Лилит перед церковью и городом. А теперь, когда они убили мою драгоценную Лилит, я решил, что действительно стану богом и убью всех, кто хоть как-то связан с Гёльтом! Тем более сил у меня на это должно хватить.
— В народе зверолюдей ходит одна легенда. — Киира решила рассказать то, о чем думал сам Тчаал, восхваляя приход нового бога в этот мир несколько часов назад. — Ею обычно пугают непослушную детвору. Но старики верят в нее. Так вот. Наши шаманы раз в четверть века собираются в Великом Лесу, где проводят таинства и жертвоприношения нашим богам и духам. Однажды, в одну из таких ночей после жертвы к ним явился бог, покровитель нашей расы. Он поведал им, что через двенадцать жертвоприношений в мир явится бог, который принесет разрушения и страдания всем расам, что проживают на этой земле. Его невозможно будет победить и мир погрязнет в смуте и во мраке. Люди, эльфы, зверолюди и другие народы будут страдать за свои грехи, за свою алчность и лживость, за трусость и предательство. Как ни странно, с появления бога-покровителя прошло уже двенадцать жертвоприношений. И каждый год, после последнего собрания наших шаманов мы проживали в страхе перед появлением темного бога. Возможно Гёльт знал о нашей легенде и решил призвать такого бога, а может и вовсе создать его.
— Хм, — хозяин немного призадумался. — Но ведь как он мог знать, что призовется человек, который сможет обладать такой силой?
— В его версии заклинания были слова, означающие «могущество», «сила» и «магия». Я не придала этому значение, ведь заклинания читаются на древнем языке. Поэтому посчитала, что они только увеличивает нашу магию, а не относится к призываемому объекту.
— То есть, с помощью нужного заклинания можно влиять на силу призываемого?
— Получается, что так, — подтвердила Аслог.
— Но вопрос, зачем это нужно ему, остается открытым.
— Когда Гёльт меня обучал магии, он часто признавался, что устал за тридцать тысяч лет. Возможно причина в этом?
— Гёльт и тебя обучал? — удивился хозяин.
— Да, он ведь обучает всех, кто пришел из другого мира и помнит свою прошлую жизнь.
— Точно, я уже и позабыл об этом.
Мы просидели еще несколько часов, обсуждая где может быть Гёльт. Где могут быть его потенциальные ученики. О том, что Киира и Тчиир останутся в поселении и что в этом случае делать с Аслог. Сама пленница сказала, что примет любое решение хозяина, но уж очень ей не хотелось умирать. Тчаалу хоть и показалось, что после рассказа о призыве, господин немного подобрел к ней, но он был в этом не уверен.
Утром в таверне было куда многолюднее, чем ночью. Оно и понятно, однако до городских забегаловок это место не дотягивает.
Андрей поручил Тчаалу договориться о покупки лошадей с повозкой, а также о запасе продовольствия с собой в путь. Хозяин постоялого двора. Сначала скептически отнесся к просьбе зверочеловека, однако, когда тот высыпал золото из кошелька, отданного Киронгом тут же стал лебезить будто перед ним высокородный аристократ, а не простой безродный тигр, за которого он еще недавно принимал Тчаалу.
И пока мужчина бегал, снаряжая лошадей, да собирая в дорогу долгохранящиеся продукты, его супруга со всей любезностью накрыла на стол самый лучший завтрак, который могла выдать их таверна.