Судя по тому, что рядом с водой следы еще не успели раствориться, предостережение было не лишено здравого смысла. Кто бы не оставил на берегу свою метку, в данный момент мог быть весьма близко от нас.
Я покидал в байдарку вещи как попало, не заморачиваясь закреплением. Вроде река спокойная, лучше пристать к другому берегу через какое-то время и уже там застропить гермы как следует.
— А почему ты думаешь, что это медведь? — продолжила расспросы Алина, когда я упаковывал скарб на дне байдарки, затягивая его стропами.
— А Черт-те знает. По крайней мере, я других таких животных, из обитающих в нашей полосе и чьи следы могут напоминать человеческие, не знаю. Но кто бы это не был, встречаться с ним я бы не хотел и тебе не советую. Этот лес — не парк в родном городе, непуганое зверье вполне может поинтересоваться нами с гастрономическим интересом.
На это извечная спорщица не нашла что сказать, прекрасно понимая мою правоту. Мы на чужой территории. Не знаем порядков и не оснащены природой смертоносными аксессуарами в виде клыков или когтей. Так что чем меньше мы встретим местных обитателей — тем сохраннее будет собственная шкура.
Встали на стоянку мы достаточно рано, сказывалась незапланированная утренняя побудка и нервотрепка. Хотелось отдохнуть и расслабиться. Ставшие уже привычными действия по обустройству лагеря, ужин, умиротворенные разговоры под сенью шелестящих листвой деревьев у уютно потрескивающего поленьями костра. И поцелуи, щемяще нежные и обжигающе страстные, призванные разбудить бушующий внутри ураган, и не дающие ему возможность охватить нас буйством стихии. Мы сознательно раззадоривали друг друга, не желая подчиняться зову плоти и сводить собственные желания только к банальному сексу, механическим действиям призванным удовлетворить лишь потребности тел. Хотелось чего-то необычного, запоминающегося.
Я уже и не помню, как мы затушили костер, оказавшись вдвоем в палатке. Предвкушение бурлило в крови пузырьками шампанского, волновало, искушало.
— Ты, помнится, предлагал поиграть еще, — шаловливо блеснула девушка в мою строну голубыми омутами глаз, в которых я уже, против своей воли, неуклонно тонул.
— И какую же игру хочет моя игривая прелестница? Может шашки, нет? Шахматы?
— Димка, ты же специально меня дразнишь. Знаешь, что я имею в виду эротические игры. Может, повторим прошлый раз? Как говориться, повторение — мать учения.
— А тавтология — сестра его. Нет, второй раз это будет уже не так ярко, но можно сымпровизировать вариацию на тему. Например, сексопатолог. Готова ли ты рассказать незнакомому доктору, что за сексуальные девиации одолевают твой мозг?
Мне было и самому интересно узнать ее самые глубоко запрятанные сексуальные фантазии и, возможно, воплотить какие-либо из них в жизнь. Хрен с ним, со сном, похоже, наклевывается что-то гораздо более увлекательное.
— Только если доктор поможет наводящими вопросами, — кокетливо ответила заинтересованная предложением девушка.
Я сел на пол палатки, поигрывая той же шариковой ручкой и держа перед собой лист бумаги. При взгляде на то, как я кручу писчий предмет между пальцами, ее глаза затуманились от будоражащих воспоминаний, а дыхание ощутимо участилось.
— Итак, вы — пациентка престижной клиники и стоите перед дверью молодого профессора, занимающегося проблемами сексуальных отклонений, — сразу включился я в игру.
— Тук-тук, — поскольку стучать тут было не по чему, она просто озвучила.
— Войдите, — улыбаясь забавному решению, поддержал я начало игры.
— Здравствуйте, я записана к вам на прием.
— И вам доброго здравия, присаживайтесь и расскажите, что вас беспокоит.
— О, доктор, я даже и не знаю с чего начать. Меня обуревают непристойные фантазии. — Алина предвкушающее закусила нижнюю губу, привлекая к ней внимание.
— Постоянно или только когда вы предаетесь радостям онанизма? — приподнял бровь в ожидании ответа, решив начать без всяческого предисловия.
— Во втором случае. Но это очень неприличные мысли, мне стыдно о таком говорить, тем более мужчине, — "пациентка" в смущении прикрыла лицо руками.
— Ну что вы, мне можете рассказать самые сокровенные, самые грязные и неприличные сексуальные фантазии во всех подробностях. И чтобы вы себя чувствовали свободно, я бы рекомендовал рассказывать именно в той обстановке, в которой вы привыкли о таком думать. — Сознание уже начало рисовать эту самую обстановку, но отогнал непрошенные мысли, чтобы не спалиться раньше времени. — Я доктор и со мной можно все. Так что, будьте добры, разденьтесь полностью, как будто вы сейчас дома в собственной постели.