- Плевать на вас всех, на пожар и на все, - спившимся голосом оборвал всех рыжеволосый бородач, - Скажи, Скряга, - он обратился к старику Трюмиросу, - Ты принес нам монеты?
Послышалось восторженные крики одобрения такого вопроса, все хотели узнать, пришел ли старик рассчитаться с ними.
- Монеты, говоришь? – негромко пробормотал Скряга, глядя в лицо рыжебородому, - Говоришь, монеты?
Толпа замолчала, а старик медленно зашагал к тому месту, где сидел недовольный. Стук трости об пол нарушал тишину, отдаваясь в ушах.
Приблизившись, Скряга посмотрел на бородача сверху вниз. Затем он взял его за бороду и потянул к себе, приближаясь лицом к лицу.
- Меня унесла деревенская толпа и чуть не затоптала до смерти! И никто из вас, и уж точно не ты - не самый слабый из здесь сидящих – не помог беспомощному старику.
Бородач, как и все остальные, беззвучно смотрели на Скрягу, и никто не посмел проронить хоть какое-либо слово. Мирон и Рантаг сразу уяснили, что власть старика над всей этой нечистью сильна.
- Грязный трус, ты даже ничего и не делал! – продолжал гневаться Скряга, - С какой стати я должен тебе заплатить?!
- Но... твое представление было прервано, - начал бубнить под нос бородач, - Я же не виноват, что тебя ждал такой провал...
- Провал?! – завопил старик, - Я тебе скажу лишь одно, неблагодарная ты поганка: проваливай из этого дома, из этой деревни и не попадайся мне на пути!
Он отпустил бороду бунтаря, и тот медленно, но все же поднялся со стула и неспешно пошел к выходу, ворча какую-то несвязную речь. Когда бородач захлопнул за собой дверь, Скряга окинул взором всех своих работничков и заявил:
- А вам всем по два медных, и не смейте просить больше!
Он достал из кармана свой шитый шелком потертый кошелек и высыпал медные монеты на стол, которые мгновенно пошли по рукам. К удивлению Мирона, вся эта ненадежная толпа смогла без ссор и драк поровну распределить заработанное.
На столе еще оставались несколько монет, как раз для одного человека.
- Что? Кому-то не нужны деньги? В таком случае простите, заберу их обратно, коль они не нужны, - рассудил старик, забирая обратно немного монет, - Или кто-то ушел, несмотря на мой запрет?
- Одного вы только что сами прогнали, - ответил тот самый человек, что сидел в маске свиньи и по-хозяйски запрокинул ногу на ногу, - А еще один, Скользкий Грун, ушел.
Когда он объявил того, кто покинул дома вопреки запрету Скряги, сразу все стали шептаться, а то и говорить громко вслух.
- Чего вы все закудахтали? Если бы я его не сдал, разве старик бы не вычислил ушедшего? К тому же, он мне должен.
- Как же он ушел? Я же запер вас, а все окна заколочены, - недоумевал Скряга.
- На то он и Скользкий, этот Грун, - ответил человек в маске свиньи, - Видишь дымоходное отверстие в потолке, - он показал пальцем наверх, - Туда-то он и пролез.
- Действительно, скользкое существо, - глядя в небольшую дыру, сказал Скряга, - Пусть теперь остается без заработка.
- Да пожалуйста! – фыркнул парень в маске, - Я все равно выпотрошу с него мой долг.
Тем временем к Рантагу опять подкрался седой кудрявый меняла, распахивая внутреннюю сторону своего сюртука. Манящими глазами он посмотрел на кузнеца и полушепотом снова стал предлагать свое добро:
- Брат, а вот это возьмешь? – он достал какую-то бронзовую медаль, блестящую и слегка погнутую, - Красивая медаль. «За взятие Черной Дубравы» называется. Смотрится богато и красиво. Шесть медных всего.
- Да отстань от меня, старик! – недовольно прорычал Рантаг, - Не буду я твои краденые вещи брать. Не за этим мы сюда пришли.
Мирон же смотрел на парня в свиной маске и не мог понять, зачем ему на лице маска из живой свиньи. Выглядело это для него жутко и отвратительно. Отверстия были проделаны на месте глаз и рта, а через пятачок, по всей видимости, он мог дышать.
- Что пялишься? – дерзко обратился тот к Мирону, по-видимому, заметивший пристальный взгляд, - Никогда не видел разговаривающих поросят? А хочешь, сделаю из твоего лица такую же?
Последние слова он произнес особенно угрожающе и устрашающе, отчего Мирон невольно попятился назад. Но обстановку разрядил Скряга, громко спросивший у всей толпы:
- А где Горбатый Крули? Вот он мне точно нужен. И прямо сейчас.
«Горбатый Крули, Скользкий Грун… ну и прозвища» - размышлял Мирон.
- Он здесь, - послышался голос у стены, - Сидит на полу, сгорбился, вот и не видать. Поднимись, Крули.