- Не переживай, Белослава, - успокоила ее Магуша, - Мешок с наворованным лежит в сарае, туда они его временно заволокли.
- Я заберу его, - вызвался Клясень, - И мы пойдем дальше. Путь наш еще не закончился.
Он неспешно пошел в сарай.
- Белослава…
Голос Веи раздался из уст больным и уставшим. Вея уже открыла глаза, но еще не могла подняться сама.
- Белослава… - вновь произнесла она обессиленным голосом, - Прости меня, прости за все. Я… я погрязла в собственной зависти.
Староста обнял крепче жену и помог ей подняться на ноги. Она резко подошла к дому Рогнеды и плюнула в окно.
- Мерзкая гнида! – завопила она, - Загнивай в своей норе!
И уж хотела Вея закидать дом камнями, как ее утихомирили муж и пришедший из сарая с мешком украденных трав Клясень.
Вея то с гневом смотрела в сторону дома своей еще недавно подруги, то со стыдом и раскаянием в глаза Белославе.
- Нам пора, - травница решила побыстрее избежать возможных объяснений и извинений, - Нас ждут дела по исцелению. Если еще не поздно. Надеюсь, Рогнеда исцелится сама. Зелье «Прикосновение ведьмы» отпустит ее через недели три. Но вы уж ей не говорите.
- А ваша жена, господин староста, - обратился Клясень к мужу Веи, - Надеюсь, исцелится от зависти.
Староста виновато кивнул, а Вея стыдливо опустила глаза. Магуша лишь похлопала глазами и поохала.
- Да благословит вас земля и природа, - в знак прощания сказал Клясень, - Отблагодарите попа Трутеня, он навел нас на след.
- Отблагодарю, не сомневайтесь, - пообещал староста, - Не смею вас больше задерживать. А нам, - он со вздохом посмотрел на Вею, - Придется неприятно поговорить дома.
Глава 40. Заслуженный тюремщик Шнавус
Обитальня порядка в Серебрице умещалась в крохотный бревенчатый домик, расположенный на северо-восточном углу деревни. Там даже имелась камера на четырех человек.
Заведовал Обитальней старик Шнавус, вояка в отставке, которому в свое время отрубили левую кисть, чем он, бывало, даже гордился.
В канун Драконьей ярмарки в деревню прибыло три отряда, задачей которых было соблюдение порядка. Два отряда, отряда Свирепого медведя и отряд Орлиной хватки, дежурили по деревне, тогда как третий отряд, отряд Черного ворона, дежурил у самой Обитальни. Но потом управляющий Шнавус прогнал их, дескать, вы тут мне мешаетесь, идите займитесь полезным.
И отряд Черного ворона пошел пить. Только к утру вернулся один из стражников, довольно пьяный, да и то, чтобы забрать еще монет для распития пары-другой бутылок.
В камере сидел торговец-юнец, которого посадили за сбыт запрещенных изобретений.
Шнавус сидел напротив, смотря на голую заплесневелую стену, и разговаривал с юнцом.
- Что за времена пошли, - жаловался он, - Раньше, бывало, мне приводили по пять головорезов. Один зарезал продавца пивом за то, что тот отказался налить бесплатно. Второму стало скучно на представлении, и он поджег огнеглотателя, а третий просто так облил из помойного ведра старосту. Тогда он еще был другим. Я про старосту. Нынешний бы такого, наверное, не допустил.
Шнавус рассказывал все это как будто старой стене, а не заключенному пареньку напротив. Голос его давно осип от старости, а память барахлила. Он мог вспомнить подробный случай из своего древнего детства, а мог полностью забыть, куда положил ключи от решетки пару мгновений назад.
- Вот ты, например, - наконец, обратился он к юноше, - Что ты такого сделал, чтоб сидеть здесь и чтоб я тебя тут пастушил? Торговал баловскими изобретениями! Я много лет служил порядку в Серебрице, и чем меня благодарят? Вот этой никчемной работой? Будь моя воля, отпустил бы куда Алиран пошлет, и я бы спокойно пил квас или дремал. Что за порядки пошли? Видать, прислужники церкви видят лихую угрозу в распространении изобретательства. Они называют это чумой, которая стремительно ползет по землям всего Великоземья и угрожает им. Но чем угрожает? Я слишком узкоум, чтобы понять это.
- Я с вами полностью согласен. Это я про узкоумие, - сказал юнец, и в голосе его одновременно звучали дерзость и усталость, - Я сам не могу понять, кому я причинил вреда или кому могу причинить. Мой нож режет только материалы, а ворую я только чужие затеи. Даже деньги мои отобрали. Хорошо, что нашелся благоразумный человек, который…
- Ты меня за простака не держи, никуда я тебя не отпущу! – сердито перебил Шнавус, - Чтоб меня на старости лет понизили до оруженосца за освобождение заключенного?! Чтоб говорили, что старина Шнавус уже мясная рухлядь в военных штанах?! Вот увидишь, я еще повершу местными устоями. Пусть не забывают, кто хранил порядок в Серебрице сорок лет!