Глава 45. Серебрица после ярмарки
Несмотря на усталость, они в добром настроении возвращались домой, вспоминая все пережитое за сутки. Рантаг даже забыл о своем мече, мол, есть повод выковать клинок еще лучше.
Две соседские землянки, единственные пустовавшие в ряду, уже ожидали их прихода, и как хозяева вернулись, их сразу одолел сон.
Почти вся деревня отсыпалась после праздника. Даже староста, наконец-то разобравшись со всеми хлопотами, вернулся домой немного выспаться. Правда, вечером он должен был сидеть на суде над Рогнедой.
«Главное, что эта безумная ярмарка закончилась» - думал он перед тем, как лечь отоспаться.
Суд над Рогнедой прошел быстро и спокойно. За ведьмины свершения ее отправили очищаться в Обитальню волшебников переписывать писания Святого Алирана. Вроде бы легкое наказание, но это если не знать, что ей предстоит переписать восемь свитков, в каждом из которых не меньше трех сотен страниц. На суде многие ее не узнали из-за изменившейся внешности. Седая и сморщенная, она сидела с опущенным взглядом, словно хотела умереть.
Но вдруг, переписывая пятьдесят шестой том «Скитаний мученика», она заметила, как к ней вернулась ее молодость и прежняя красота. Разгладились морщины, волосы вновь приобрели каштановый цвет, зубы засияли белизной. Она не знала, что это закончилось действие ведьминого зелья, и поэтому решила, что праведный путь и искупление грехов в Обитальне волшебников помогли ей. С удвоенным желанием она продолжила переписывать древние свитки, выучила наизусть все двести сорок три молитвы Святого Алирана, остриглась и попросила волшебников Обитальни после искупления перевести ее в церковь Серебрицы.
Сильно изменилась и Вея, хотя, конечно, не как подруга. Она стала помогать мужу в правлении Серебрицей, в основном заботясь о бедняках и больных. Все свои дорогие шелковые платья, серебряные ложки, драгоценные ожерелья она решила продать, а на вырученные монеты основать лечебницу на всю округу. Управляющей она задумала назначить Белославу.
Что касается Магуши, то с ней ничего не произошло. Она лишь охала, глядя как переменилась Рогнеда, да стала чаще ходить к попу Трутеню за семенами.
Кстати, сам поп Трутень вдруг стал разговаривать с женщинами. Еще смущаясь и боясь, но все же стал. Легче всего ему давались беседы с Магушей, слишком уж проста она была. А когда к нему стали заходить другие женщины, он первым делом рассказывал о своих растениях в горшочках, о их пользе, целебных свойствах и связью между верой и садоводством. Когда женщины уходили, он продолжал говорить о своих растениях, но уже с самими растениями.
Ко всему прочему, один из парней своры Скряги, тот, что носил цветную шапочку и любил курить не только табак, но и различные травы, решил после исправительных работ помогать Трутеню. И очень сильно уговаривал попа вырастить «что-нибудь эдакое ядреное». Трутень был не против, так как считал, что курительные смеси трав помогают раскрыть душу и приблизиться духовно к Святому Алирану. Правда, ничего путного им так и не удалось вырастить, и паренек от отчаяния решил пока что курить листья смородины. Иногда он собирал все подряд грибы в лесу и сразу поедал их сырыми, чтобы хоть немного заменить потребность в веселых травах.
Ну а что сам Трюмирос? Как он изменился после Драконьей ярмарки? На месте взорванного старого заброшенного дома, он решил построить новый и основать там Обитальню зрелищ. Только сам он строить не умел, и никто ему помогать не собирался. В итоге он решил устраивать представления по старинке – под открытым небом. В представлениях участвовали сам Скряга, седой меняла, бородач и свинолицый. Причем женские роли играл в основном бородач, кудрявый седовласец играл прохожих, а свинолицый и Трюмирос играли злодеев и добряков соответственно.
И у них это даже неплохо получалось. На их представления часто приходило много народу, платившие сполна. В какой-то час Скряга заявил, что как-нибудь они отправятся на гастроли до Сэльмы.
Единственный, кто сбежал из шайки старика и не был отправлен на исправительные работы, был Скользкий Грун. И это весьма печалило стражников ближайших Обитальни порядка. Грун имел славу бездушного преступника, для которого убить было проще, чем уговорить жертву отдать кошелек. Старшина Куфус даже объявил награду в пять золотых за поимку столь опасного негодяя. «Опять этот Скользкий Грун ускользнул!» - гневался старшина.
Жизнь его отряда Свирепого медведя ничем не переменилась, как, впрочем, и жизнь отряда Орлиной хватки. Отряд Черного ворона почти распустили, так как их каждый раз замечали пьяными на задании, причем всех. Но почему-то решили оставить их состав, дескать, с задачами справляются и ладно.