Пробежав пальцами по клавишам, резким взмахом ладони мужчина "развеивает" панель в воздухе и берёт коробочку со стола. Отталкивается от скамьи, занимая стратегическую позицию передо мной. Голографический "шлем" послушно движется, повторяя траекторию движения прибора.
– Что это? – не выдерживаю нарастающего напряжения.
– А мне проблемы не нужны, – как-то автоматически отвечает, явно сосредоточившись на том, чтобы совместить эту нереальную конструкцию с моей головой. – Раз хочешь домой, значит, придётся часа три стирать из памяти. Извини, – с усмешкой смотрит в глаза. – Если страшно, можешь не смотреть. И не дёргайся! – шипит недовольно, снова впиваясь свободной рукой в моё плечо, когда я пытаюсь вскочить. – А то придётся тебя ещё и вырубить!
Прекратив сопротивление, зажмуриваюсь. Не хочу видеть это призрачное нечто, окутывающее мою голову. Борис пользовался подобными штучками, правда, менее "навороченными", теперь этот…
Ой! Вдруг почему-то представилось, что конкретно сейчас будет происходить у меня в мозгах. Прям вижу, как призрачное сияние растекается по коре, избирательно выжигая нервные клетки, вспыхивающие маленькими искорками. Жуть какая!
Ну нет! Не надо мне подобного счастья! Не может быть, чтобы вот так просто это можно было делать! И вообще, почему я должна послушно терпеть подобную процедуру? Пусть "вырубает", раз уж пригрозил. Я хотя бы мучиться не буду.
Распахиваю глаза, вот только уклониться в сторону, как планировала, не успеваю. Окутывающее меня сияние вдруг резко тускнеет и с чётким таким, свистящим звуком "убирается" обратно в коробочку. Лицо брюнета изумлённо вытягивается и тут же в его руках прибор вспыхивает, словно там закоротило что-то. От неожиданности парень даже роняет технику на пол.
Присев на корточки, поднимает явно потерявший изначальную форму предмет. С минуту его рассматривает и встаёт. В глазах – недоверие, подозрение, сменяющиеся яростным, злым огнём. Зубы, за чуть приподнятыми губами, плотно стиснуты.
– Как ты это сделала?! – нависает надо мной грозная фигура.
– Я ничего не делала! – сползаю по скамье вниз, чтобы оказаться от него подальше.
– Не-е-ет, – вздёргивает меня за шкирку, возвращая обратно. – Это ты! – выдыхает прямо в лицо, вынуждая снова зажмуриться. – Хотя… – чувствую, что остаётся он всё также близко, – может, ты и сама не понимаешь, как у тебя это получается…
Меня, наконец, отпускают и я, осторожно приоткрыв глаза, наблюдаю за типом, присевшим рядом. Спиной опирается на стол, ногу закинул на колено, пальцы крутят в руках деформированную коробочку, смотрит задумчиво в стену.
Вот интересно – что такое у меня "получается"? Борис ругался, что я ему технику испортила, теперь лжеСтас в том же меня обвиняет. А я ведь и правда ничего не делала. Если только предположить, что это мысленное воздействие такое специфическое… Но ведь я не желала испортить прибор. Я об этом даже не думала!
– Ну и задачку ты мне задала, – выдыхает лжеСтас, снова нервируя меня своим взглядом.
– Вы меня отпустите? – кошусь на него.
– Ха! – едва не подавился от моей наивности. – Я идиот, по-твоему?
Что я могу ответить на подобный вопрос?
– Убьёте? – совсем расстраиваюсь.
В ответ получаю гомерический хохот, от которого брюнет просто пополам складывается.
– Какие же вы, люди, глупые! – вытирает выступившие слёзы. – Не ожидал…
Надувает щёки, чтобы успокоиться.
– К неожиданностям как относишься? Спокойно? Ох, не завидую я тебе, – засмеялся снова. – Надо же в такое влипнуть!
– В какое? – чувствую, моя голова сейчас взорвётся от всех этих непоняток и недомолвок!
– Скоро узнаешь, – тянет загадочно. – Только придётся чуть-чуть подождать, я же не думал… – замолкает, решив, что и так сказал слишком много. – Прости, руки освободить не могу, а то наделаешь глупостей. Так что потерпи.
Со вздохом поднимается и исчезает в проёме, прикрывая за собой дверь.
Между прочим, я только сейчас заметила, как сильно стемнело за это время. Глаза, конечно, привыкли, но если до этого хоть какой-то свет проникал в открытую дверь, то теперь осталось только грязное окно. Так что окутывает меня весьма плотный сумрак.
Сколько же мы тут "беседовали"? На часы не посмотреть, телефон в сумке был… Ой! А куда он её дел? Там же и документы были… Кошмар!
Родители, наверное, места себе не находят. Ушла утром на занятия, вернее, возвращалась из универа домой и пропала… Представляю, что будет творится дома ещё часа через два. Отец однозначно милицию на ноги поставит! Ну хорошо, допустим, Настя расскажет, с кем я ушла гулять. А дальше? Стаса будут искать. И не найдут.
Попробовать выйти? А смысл? Убежать-то я, может, и убегу, но вот рассчитывать на то, что рядом окажется дорога и машины – глупо. А бродить по лесу со скованными за спиной руками – самоубийство.
В который раз я практически готова удариться в слёзы и даже начинаю всхлипывать, но снова заставляю себя прекратить истерику. Не поможет это ничем, да и не время сейчас плакать!
Устав сидеть, осторожно пробираюсь к окну, но кроме тёмных силуэтов деревьев рассматривать там нечего. Приходится вернуться обратно и ждать.
Почему-то стало светлее. Однозначно! Со стороны окна не так заметно, а вот в щель, от неплотно прикрытой двери, пробивается желтоватое свечение, как будто рядом включены фары машины.
Через минуту дверь распахивается и из проёма на пол ложится прямоугольник яркого света. Щурюсь, чтобы привыкнуть к появившемуся освещению, а внутрь затекает тёмный силуэт останавливаясь передо мной.
– Вот и всё, дождалась, – раздаётся смешок. – Не боишься?
С возмущением смотрю на шутника. Ну и вопросик! Ой. А что у него на лице? У переносицы едва заметно мигает красненький огонёк. Рот и нос закрыты прозрачной маской, похожей на респиратор. Он и в руках такую же держит. Вернее, на меня нацепить пытается.
– Хватит упрямиться, – хватает за волосы, чтобы не дёргала головой. – Всё равно ведь надену, – прижимает её к лицу.
Чувствую, как края маски прилипают к коже, и задыхаюсь – в ней совсем нечем дышать. Впрочем, уже через секунду воздух появляется.
– Вставай! – меня подхватывают под руку, поднимая вверх. – Я, конечно, могу тебе снова глаза завязать, – притягивают совсем близко к себе, оплетая рукой мою талию, – но потом тебе всё равно придётся это увидеть, так что лучше привыкай сразу.
Без особых церемоний брюнет вытаскивает меня на крыльцо. От бьющего в глаза света зажмуриваюсь и едва не падаю кубарем со ступенек. Хорошо, что он вовремя реагирует и успевает поддержать.
Прямо напротив входа, на покрытой листьями земле, лежит ослепительный, чётко очерченный круг, образованный падающими сверху жёлтыми лучами. Упорно прущий внутрь него лжеСтас буквально выволакивает меня на освещённое пространство и останавливается. Свет немедленно гаснет, становится темно. Слышится неприятное гудение и холодящий душу скрежет. Сбоку возникает лёгкое свечение – приоткрывается отверстие, в которое меня тут же утягивают.
Из своих рук брюнет меня так и не выпускает, так что я вынуждена идти с ним в узкий, полутёмный коридор. Настолько низкий, что даже мне приходится постоянно нагибать голову. Страшный, с пугающими грязно-коричневыми стенами, непонятные разводы на которых напоминают тени, оставшиеся от проходивших той же дорогой, ранее живых людей.
Я даже думать себе запрещаю о том, куда попала. Сходить с ума мне как-то не хочется.
После очередного поворота, коридор неожиданно расширяется, превращаясь в огромный зал. Одна из его стен похожа на восходящую лестницу, на ступенях которой стоят… стоят… не знаю… ну пусть "столы". Хотя похожести в этом сравнении – процентов десять, от силы.
За "столами", впрочем, скорее внутри них, кто-то сидит, но видно плохо, потому как стенки конструкций матовые. Распознать можно только серые силуэты и всё.
Неожиданно меня окутывает подозрительное шипение, будто старую пластинку на граммофоне прокручивают.
Не успеваю я сообразить, что это такое, как различаю в нём неестественный, словно шелест листьев, голос: "Дисссан фовввул прррод. Лот понн луит". И понять не могу с какой стороны говорят. Полное ощущение, что звук прямо внутри меня!