- Эл, скажи честно. На нас вышли охотники? - девушка посмотрела прямо старшей в глаза, стараясь если не слышать ответа, то прочесть во взгляде.
Старшая лишь глубоко и отчаянно вздохнула. На её лице промелькнула печальная улыбка. Тере все поняла. Лотта была в недоумении. Что это значило?
- Какие охотники?
- За головами. - спокойствие Тере начало давать трещину. Неужели все вновь повторяется? Они вышли на след Лотты. Им явно нужна была она. Её мать проводила какие-то странные ритуалы. Терессия сама слышала, когда три года назад с Эллой ходила по рынку (город Лотты), все только и шептались, что о кровавой ведьме Селии, что уморила практически весь скот в ближайшей деревне и крала детей для своих обрядов.
Элла говорила, что все это ложь. Что женщина, которую в тот же день повесили на площади не являлась тёмной колдуньей. Да и силы у неё никакой не было. Но вот только тот, кто её обставил и оговорил явно не из простых людей. Возможно даже и то, что это и была та кровавая ведьма.
Только вот дочь обычной женщины Селии - ведьма Лотта. «Тот мужик в красном балахоне явно пронюхал это. Теперь ищет повсюду».
Девушка не понимала, как их могли вычислить. Элла хоть и появлялась в Квендинбурге время от времени, старалась сильно не показываться и встречалась лицом к лицу только с доверенными людьми. Все остальные знали лишь её имя. Хоть она не сильно маскировалась, тех кто знает её лицо можно пересчитать по пальцам. Неужели кто-то из них предатель.
- Т-то есть за головами? - голос Лотты дрогнул.
- За нашими головами. – хладнокровно ответила Тере.
По телу Лотты пробежал холодок. Охотники. Она припоминала одного их брата. То был священник в красном плаще, что руководил казнью ее матери. Хоть девушка не могла вспомнить всех деталей. Его надменное лицо и холодные, полные гнева и презрения глаза она помнила отчетливо. Раньше он являлся ей в кошмарах. Лотта не помнила кто этот мужчина, но была уверена, что он опасен. А в день их с сестрами похода в лес, она вспомнила кем тот является. Сложив все выяснившиеся факты, девушка без труда пришла к выводу.
- Это те охотники, что два года назад гнались за мной?
Глава 4.1 «О чем поет черный дрозд?»
- Это те охотники, что два года назад гнались за мной?
Элла и Тере в изумлении воззрились на младшую. Все же она что-то вспомнила подумали девушки. Благо теперь Лотта спокойно говорит о своих воспоминаниях, не впадая ы самоуничтожение.
- Да. – коротко ответила Элла и встал из-за стола, подошла к окну. Солнце уже село, на небе зажигались звезды. Когда же они смогут жить без оглядки назад. Без страха и погони. Без сожалений.
- Именно поэтому я долго не хотела вам говорить, что мы переезжаем. Боялась вашей реакции. – Элла закрыла глаза и затаила дыхание, ожидая ответа девочек.
Лотта и Терессия переглянулись и впервые их мысли были едины во мнении. Они медленно встали и подойдя к Элле обняли ее. Прижались к плечам, Лотта по правую сторону, а Тере по левую. Элла от неожиданности открыла глаза и недоуменно посмотрела на девочек. Она думала, что они выкажут свое недовольство или выплеснут на нее свое раздражение, страз и боль, которую она могла принести им своим молчанием эти два дня. Но девочки любили свою старшую сестру, что была им не родной. Но которая растила их и воспитывала подобно родной матери.
Элла накрыла их руки своими в импровизированном объятии. И вот так постояв какое-то время, Лотта произнесла.
- Мы поддержим любое твое решение и пойдем туда, куда укажешь…
- Ты наша старшая, так что веди нас. – продолжила Терессия.
- Спасибо, мои хорошие. – Элла облегченно улыбнулась. Все напряжение спало. Теперь осталось лишь поспать и с рассветом отправится к старому другу.
17-й век Саксонские земли, город Кассель.
Главную площадь города наводнила толпа зевак. Всем было интересно взглянуть на известного по всей стране истребителя ведьм. Кардинала Аларикуса, что праведно служил церкви и искоренял зло как из сердец людей. Аларикус не желал пристального внимания к себе, но Папа Лев XII настоял на этом. Утверждая, что таким образом им удастся сократить количество преступлений ведьм. в чем Аларикус сомневался.
Кардинал был напряжен. Поездка задерживалась. Интуиция подсказывала ему, что ведьма из-за которой все это затевалось уже заметила слежку и возможно покинула Квендинбург. Его раздражало, что, если бы не приказ Папы, то он уже держал ее в своих руках.
Люди галдели, еле заметно указывая пальцем на карету и многозначительно переглядываясь. Все это добавляло раздражения и Аларикус, глубоко вздохнув, задернул штору. Стараясь оградиться от посторонних взглядов.