Уолли не помнил, как попал сюда он сам, но потом у него появилась возможность посмотреть на эту процедуру со стороны. Если человек не потерял сознание и к тому же не был в достаточной степени покорным, его приводили в одно из этих состояний, раздевали и клали на пол. На ноги ему опускали большую каменную глыбу, в которой были сделаны специальные выемки для щиколоток.
Таким вот образом.
* * *Потребовалось несколько часов, прежде чем Уолли настолько пришел в себя, что смог сесть Израненное тело распухло и страшно болело, снаружи и изнутри он весь был покрыт рвотой и запекшейся кровью. Все сокровища храма Уолли отдал бы теперь за стакан воды. Кроме того, он, похоже, лишился шести зубов. С трудом разлепив опухшие веки, он осмотрелся: посреди комнаты в ряд стояли каменные глыбы, около каждой сидел пленник. Кроме него тут было еще пятеро, он сидел последним в этом ряду.
Сосед робко улыбнулся ему и попытался, насколько это возможно сделать сидя, изобразить приветствие старшему. Он назвался Иннулари, целителем пятого ранга.
Уолли потребовалось несколько минут, чтобы собраться с мыслями.
— Я Шонсу, воин седьмого ранга, светлейший, — сказал он. — Сожалею, что не могу ответить вам должным образом, но я в таком замешательстве, что забыл слова.
Целитель был низенький, толстый, и Уолли хорошо видел его обнаженное дряблое тело. У него было круглое брюшко и мягкие, похожие на женские, груди. Пучки волос торчали в разные стороны, на самой макушке сверкала лысина. Вид у него был отталкивающий, но в конце концов они все здесь хороши, а сам Уолли, наверное, выглядел куда хуже остальных.
— О, вы не должны называть меня так, светлейший, — целитель жеманно улыбнулся. — Людей моего ранга называют «господин».
Точно, пять зубов, хмуро подумал Уолли.
— Извините меня, господин Иннулари. Мне бы хотелось попросить вас оказать мне профессиональную услугу, но боюсь, что я остался без средств. Маленький толстый человек посмотрел на него с интересом.
— Сделайте так, — сказал он, поднимая руку, — теперь так…
Уолли подчинился, двигая руками, насколько это было возможно, когда ноги пригвождены к полу и каждое движение причиняет боль.
— Видимо, сломано несколько ребер, — заявил целитель удовлетворенно.
— Потеря крови небольшая, поэтому повреждения внутренние, вероятно, не слишком серьезные. Видна работа профессионалов: судя по вашему виду, можно было ожидать худшего.
Уолли вспомнил, какие наставления Хардуджу давал своим головорезам.
— Им сказали, чтобы они не слишком снижали мою ценность, — объяснил он. — Правитель хочет получить за меня пять золотых.
— Разоблачение? — спросил пораженный Иннулари. — О, простите, светлейший, это не мое дело.
Уолли, как мог, объяснил, что вчера его ударили по голове, после чего он потерял память и не сумел подобающим образом ответить на приветствие правителя.
— И поэтому он решил, что вы — самозванец?! — в голосе маленького человечка было изумление и сочувствие. Видимо, сидеть рядом с Седьмым он почитал для себя большой честью и ему не хотелось считать своего соседа обманщиком. — Да, это, конечно, очень серьезно. Вы же понимаете: поскольку он объявил о разоблачении, то ему принадлежат и все права на раба.
Уолли кивнул и сразу же пожалел об этом.
— А что они сделают с моими знаками?
— Каленое железо, — с живостью объяснил Иннулари. — Возможно, они сразу же выжгут полосу раба, чтобы не тратить денег на профессиональное клеймение.
Великолепно.
В этот момент двое узников, сидящих следом за Иннулари, начали драться, ожесточенно молотя друг друга и выкрикивая непристойности. Через несколько минут по ступеням сбежал воин второго ранга, совсем еще мальчик. Он подошел к той стороне каменных глыб, откуда торчали пятки дерущихся, и один за другим драчуны вскрикнули и замолчали. Воин быстро вышел.
— Как он это сделал? — удивленно спросил Уолли.
— Ударил их по ногам. Очень хорошо действует. — Иннулари удовлетворенно огляделся. — Вся эта система очень хорошо придумана. Не пытайтесь двигать камень. Возможно, вам удастся его оттолкнуть, но тогда он упадет на ступни и переломает вам все кости.
Уолли опять лег, приняв это второе, доступное ему теперь положение, и с удивлением обнаружил, что пол совсем мокрый. Запах здесь еще хуже, чем зловоние в городе. Он вспомнил о таинственном мальчишке и его словах насчет подобия ада… С одной стороны — казалось, что в речах малыша больше логики и смысла, чем во всем этом безумном мире, но с другой стороны, поверить ему было труднее всего. И этот фокус с бусами, и то, что сейчас…