— Обычно рабов не принимают в расчет, но сейчас, я думаю, можно. Да, можно. Значит, сейчас вас четверо.
Он отогнал мух и протянул Уолли тарелку. Тот вежливо отказался.
— Как дела у вашего подопечного? — спросил жрец. — Вы проверили, как он владеет мечом?
— С мечом он не прошел бы и через пустой двор! — Уолли вежливо отхлебывал вино, по вкусу слегка напоминающее дизельное топливо. — То, что с ним случилось, совершенно сбивает меня с толку, и я бы хотел услышать ваш совет, вы знаете людей.
Уолли не упоминал о своем предположении, о том, что Нанджи парализовало какое-то неприятное событие, он только попытался объяснить идею мозговой блокировки, как ее понимают на Земле. Правда, находить подходящие слова ему удавалось с трудом.
— Я не знаю, как называется такое явление, но мне встречалось нечто подобное, — Хонакура кивнул. — Когда-то у меня был подопечный, который точно так же не мог запомнить некоторые сутры. Он был совсем не глуп, но иногда казался совершенным тупицей.
— У меня то же самое! И вы нашли выход?
— О да. Я его порол.
Уолли вспомнил место для порок и вздрогнул.
— Ни за что! Так нельзя воспитать воина!
— А как ваша рабыня, светлейший? Она прилежно выполняет свои обязанности?
Всем телом ощущая пронизывающий взгляд жреца, Уолли мягко улыбнулся.
— Ей нужна практика, и я займусь этим лично.
Все равно что пытаться провести жирную антилопу через клетку со львами. Жрец задумчиво посмотрел на него, а потом сказал:
— Она всего лишь рабыня, светлейший.
Уолли не собирался обсуждать свою половую жизнь, но сейчас что-то его задело.
— Я хочу сделать из нее друга!
— Из рабыни? Да, боги нашли настоящего честолюбца. — Некоторое время Хонакура сидел с закрытыми глазами, а потом улыбнулся. — Вы никогда не задумывались, светлейший, о том, что и эта рабыня и этот молодой воин даны вам в качестве испытания?
Уолли не задумывался, и сейчас эта мысль очень не понравилась ему.
— Купив рабыню, я уже нарушил свои принципы, — сказал он. — Если это устроил бог, то ему удалось меня обмануть. Но Нанджи я пороть не буду! Никогда, никогда!
Хонакура кашлянул.
— Может быть, вы не совсем правильно понимаете свою задачу. А если боги хотят проверить, не безжалостны ли вы? Или — достаточно ли терпеливы? — Он совершенно запутал собеседника и был этим очень доволен.
Уолли перевел разговор на другое: у него имелось еще столько вопросов к старику.
— Расскажите мне о родовых знаках, священный. Недавно я узнал, что у меня их нет.
— Я это заметил, — жрец улыбнулся. — Это очень странно, я такого никогда не встречал. На правом веке ставится знак отца, на левом — матери. Если бы вы не были воином, люди бы стали задавать вам вопросы.
Он улыбнулся и замолчал, дав Уолли время собраться с мыслями.
— А у Шонсу в тот, первый день?
— Тогда у вас были родовые знаки, — ответил жрец. — Я не помню, какие именно, но если бы их не было вовсе, я бы заметил это.
— А ведь я должен найти брата! Наверное, бог убрал их специально?
— Вероятно, так, — любезно кивнул Хонакура.
Некоторое время Уолли молчал, размышляя о всех своих затруднениях и неизбежно возвращаясь мыслями к Тарру.
— Бог предупреждал, что мне придется научиться быть безжалостным, — сказал он. — Мне надо было его убить.
Так поступил бы Шонсу, а возможно, и вообще любой воин седьмого ранга.
— Значит, вы допустили ошибку, — заметил Хонакура. — И создали себе дополнительные трудности. — Нельзя было сказать, что он очень встревожен, но с другой стороны — о чем беспокоиться старику: ведь не его кровь прольется на песок. — Но от некоторых трудностей, светлейший, вы все же избавились.
— Что вы имеете в виду?
— Вы опасались разбойников, — жрец стал считать на пальцах, — неверных воинов и самого Тарру. Вынужден заметить, что следовало бы прибавить и жрецов — некоторые из моих коллег уверены, что меч Богини, если это в самом деле Ее меч, должен принадлежать храму. Но если этим всем займется достопочтенный Тарру, то он не станет связываться ни с разбойниками, ни со жрецами. А воины — среди них он как дома.
Это правда. Пусть нечестивцы загрызут друг друга. Только это, к сожалению, скорее всего, произойдет уже после смерти Уолли.
— Я полагаю, — сказал Уолли задумчиво, — что Богиня в конце концов найдет нового и более подходящего правителя для своего храма?
— Непременно, светлейший, рано или поздно.
Еще один Седьмой? Если будет рядом он, то с его помощью Уолли всю охрану разделает на котлеты…