- да-а... вот так... хорошая девочка... открывай глазки.. - с дикой, первобытной нежностью отдавался в ее мыслях голос Праматери.
Неслышной поступью, алхимик вошла в светлицу хозяйки, обессиленно лежащей на кровати и еле дышащей. Подойдя к ее ложу, Ворон медленно поднесла руки к ее телу, ощущая ее еле теплящийся тусклый пульсирующий туман в области груди и, предположительно, сердца.
- сосредоточься... самого главного глазами не увидишь...
- я понимаю, госпожа.. теперь только понимаю.. это было не наказание... - Лаюри завороженно прикоснулась ладонью к больной и ощутила множество речушек-потоков, идущих от сердца и по всему телу, омывая внутренние органы, струясь сквозь кости и тихо пульсирующих, как и сердце.
- как красиво... но они такие слабенькие... в чем же проблема?.. - шептала, пораженная красотой увиденного, девушка, нежно проверяя магией внутреннюю воду, и увидела уплотнение. Оно светилось отличающимся от остальных потоков светом и ощущалось как нечто мерзкое, чужеродное и отравляющее остальные потоки, в которых уже отчетливо виднелись вкрапления того неестественного цвета.
- у вашей супруги внутри опухоль, она и отравляет все ее тело, и мучит. Если от нее не избавиться, госпоже будет только хуже. - с сочувствием обратилась к пораженному Эрмаку Лаюри.
- ты что, ворожка? - спросил, смотря на лекаря с долей страха перед неизвестным, хозяин таверны. А она приподняла голову, направляя взор чуждых слепых глаз в его глаза, тихо отвечая на его вопрос, с плохо скрываемой горечью.
- никакая я не ворожка.. я была лекарем, пока не ослепла, меня с детства научили... но недавно я потеряла зрение, сейчас вижу только пальцами и магией. Я пойму, если вы мне не верите, то я не стану вмешиваться, но Марфа умирает, вы же сами видите, я знаю. - Эрмак стиснул кулаки, и сквозь зубы процедил, смотря на нее в упор грозным взглядом, от которого у мужчины даже подкосились бы ноги.
- ты понимаешь ведь, как дорога мне моя жена? Моя голубка мучится, ни один лекарь ничего толкового не сказал, и тут какая-то слепушка с большой дороги говорит мне, что у души моей внутри опухоль, от которой она умирает? Неужели я ничем помочь моей голубке не могу? - в голосе мужчины сквозило неприкрытое отчаяние и сильная боль. Ворон тихо стала на колени и склонила голову перед ним, но никакого страха не испытывая
- можешь убить меня, если тебе станет от этого легче, но я могу хотя бы попытаться ей помочь. Не обещаю полностью излечить, но отсрочить неизбежное возможно. Я не ворожка, я маг и лекарь, вылечила не одного человека за свою недолгую жизнь. И готова поставить на кон свою, и я обещаю, она не почувствует боли. - она говорила отчетливо и уверенно. Даже несмотря на свою хрупкость, ее слова имели силу, а речи, которые могли бы выглядеть дерзкими, воспринимались мягче и не вызывали отторжения. Кулаки Эрмака разжались, ведь при всей своей физической силе он обладал большим уважением к женщинам и никогда бы не поднял руку на девочку, девушку или женщину , ни при каких обстоятельствах.
- скажи, чужеземка, ты ведь можешь ее вылечить? Что тебе для этого нужно? - упавшим голосом спросил ее хозяин, и тогда только Ворон подняла голову и села на свои же ноги
- нужна кадка теплой воды, чистая мягкая ткань, крепкие ремни, процеженное вино или что покрепче, корыто.... еще мне надо сделать для Марфы отвар из некоторых трав, чтобы яд выгнать, и... мне нужен помощник, которого не страшит вид крови. Будь я зрячей, справилась бы и сама, но предметы я не вижу, только то, что живое. - пояснила последнее немного смущенно, задумчиво повернувшись к спящей хозяйке.
- можно сестрицу Нир, она шустрая и помогла бы.. - невидящие глаза смотрели в глаза Эрмака, а тот несогласно скрестил руки на груди.
- я хочу лично все увидеть. Поэтому помогать буду я. Она моя жена, и никому другому я не позволю видеть ее тело. А ты слепа, уж не обессудь, поэтому я буду здесь.
- только не пытайтесь убить меня пока я возле госпожи. Я буду лечить с помощью магии, и буду ощущать боль ее тела, а она будет чувствовать мое здоровое. Если мне причинят вред, то он отразится на ней. - грустно сказала девкшка и поднялась на ноги, по памяти переходя в саму корчму чтобы подкрепиться и подготовить травы. Эрмак молча опустился на скамью около жены и взял ее за руку, желая побыть с ней до самого лечения, но после вышел чтобы раздать указания и собрать все, о чем попросила его Ворон. Ниири подбежала к Матери и крепко обняла ее, а после изумленно взглянула на ее улыбающиеся губы.