✦ ✦ ✦
В голове у меня тоненько свистело, словно где-то в тёмной области моего сознания закипал чайник.
— …дены бежать, — сказал Тону Тангата. — Как долго он будет мёртвым?
— Он уже живой, — успокоил Маур Ронгоа и помог мне сесть. — Я провёл «Обновление Крови», чтобы вывести яд.
Я сидел в траве недалеко от дерева с часовыми. Вокруг валялись мёртвые низкие воины, одетые в звериные шкуры. Неподалёку корчились, связанные по рукам и ногам, шкуроносец и мужчина в необычной одежде. Рядом с ними сидел Неронг.
Из лесной чащи время от времени доносились громовые раскаты, после которых деревья кренились от ветра, осыпая нас листьями и ветками.
— Отряд низких рассеян и почти уничтожен, — сообщил мне Тону Тангата. — Самый старший приказал нам не таиться, а открыто бежать к Лесной Крепости.
Я вскочил на ноги и проверил Внутренний Взор. Все Линии чуть тоньше обычного, а Линия Тела стала прозрачнее.
Маур Ронгоа протянул мне кристалл:
— Используй «Закалку Тела» против отравленных стрел. Вообще, Самиран, с твоей тонкой Линией Тела полезно усвоить это озарение, хотя бы на тусклой ступени.
— Спасибо за консультацию, — кивнул я и соединил кристалл с Линией Тела.
— Косуль… цио? Чего?
— После яда язык заплетается. Спасибо за совет, Маур.
— Самиран часто произносит странные слова, — усмехнулся Неронг.
Маур с подозрением взглянул на меня, но тут же отвёл глаза.
— Хаки ждёт нас, — напомнил Тону Тангата. — Если ты ожил, то…
— А Нер? — спросил я.
— Мне самый старший приказал оставаться здесь и сторожить важных пленников, — отозвался Неронг.
Парень был явно рад, что ему поручили стеречь пленников. Он не был трусом, но, кажется, был большим лентяем.
Я расправил «Крылья Ветра» и подпрыгнул:
— Мне нужно кое-что завершить. Сейчас вернусь.
✦ ✦ ✦
Звериный оскал низкой женщины, всадившей в меня две стрелы, не выходил из головы. Я жаждал реванша.
Остатки Дениса Лаврова во мне возражали: мол, оставь низкую. Ей просто повезло победить тебя. Но высший воин, которого сам же Денис Лавров и пытался воспитать в себе, свирепо отвергал любые доводы. Он хотел уничтожить эту усатую бабу с волосатыми ногами.
В конце концов, кто тут высший, я или она?
Моя мочи-ка валялась неизвестно где, поэтому я соединил во Внутреннем Взоре два узора «Удара Молнии». Использование сразу трёх озарений значительно увеличивало нагрузку на Линии. Особенно быстро таяла Линия Тела.
Долетев до площадки, я спрыгнул на шаткие доски и убрал крылья — экономил толщину Линий.
Пока я был в отключке, прошёл небольшой дождик, доски были мокрыми, а от листьев исходил плотный травяной запах. Хмурое небо прояснилось, сквозь прорехи пробивались лучи солнца.
Снял с пояса кинжал и осмотрелся. Отголоски громовых ударов Хаки, которыми он вбивал в землю низких, долетали досюда. По качающимся вершинам деревьев можно увидеть, что он недалеко. Наверняка в Лесной Крепости уже и без сигнального дыма узнали о нашем прибытии…
— Хватит прятаться, низкая, — сказал я на ач-чийском.
Потом вспомнил наставление посла, который советовал не разговаривать с враждебными низкими на их языках.
«Звуки дивианского повергают низких в страх и трепет, — сказал посол Октул Ньери. — Но когда мы говорим на низких языках, мы кажемся ближе к грязи».
Я повторил приказ на дивианском.
В ветках надо мной послышался хруст и шевеление. Я ударил туда молнией — синяя вспышка расщепила ствол и срезала несколько толстых веток. Вместе с этим раздался отчаянный визг и женщина, размахивая зажатым в кулаке луком, грохнулась на доски.
Я неспешно подошёл к ней.
По телу низкой пробегали искорки молнии, она корчилась и стучала голыми пятками по доскам. На лице, голых плечах и ногах краснели ожоги, некоторые из них были чёрными и сочились кровью. Её веки несинхронно подрагивали от электрического шока, а тряпка, закрывавшая грудь дымилась. Слипшиеся чёрные волосы тоже дымились и воняли.
У меня тут же прошло всякое желание реванша. Я даже подумал, что она навряд ли выживет. Низкая медицина не справится с такими повреждениями.
Немного раздосадованный, что реванш оказался очередным избиением низких «одной левой», я хотел улететь. Потом развернулся и осенил раненную «Живой Молнией» незаметной ступени. Она перестала корчиться и будто заснула.
Расправив крылья, я спрыгнул.
Теперь лицо этой женщины запомнилось мне не оскалом ненависти, но этим жалким выражением беспомощности и страха смерти.
И я в очередной раз подумал, почему низкие продолжают воевать с высшими, хотя и большинство из них безумно боятся нас? Вот и эта усатая женщина — кстати, не такая уж и уродка, если избавить её от лишней растительности на теле — зачем стреляла в меня, зная, что убить высшего очень трудно?