– А без причины! Тогда мир делили между собой три империи: Горделин – находился на нашем материке, Парталь – на южном и Некрос – на материке, который теперь вроде зовут Потерянной Землей.
– А северный материк?
– Там были вечные льды и жили только белые медведи и снежные крабы и ничего больше… Это потом, белый дракон Леопорт, льды убрал, но из-за начавшейся бойни, всем уже было не до новых земель.
– А чем же там питались медведи и крабы?
– Медведи, в основном, крабами, а крабы, в основном, медведями и другими крабами… Мир тогда уже был окончательно поделен и империи практически не воевали. Человечишки из империй, вели общие дела, общие исследования и вообще перемешались как листья в салате, но, при этом, боялись, что одни человечешки нападут на других и заберут их женщин, земли и драгоценные металлы, ну и сами косились на это же у соседей. Типичное такое поведение людей. Поэтому они все время создавали, какие то средства предупреждения нападения, и военные машины ответного удара. И чем дальше, тем больше дурели в своих параноидальных действиях, потому что, ближе к началу войны, начали разрабатывать системы предупреждения, управляли которыми демоны! Гораздо умнее доверить обезьяне ключь от банановой плантации, чем демону военную машину. А с чем можно сравнить, вручение демонам власти над машинами, способными превратить целый мир в руины – я даже представить себе не могу. И закономерный итог – однажды, все накопленное трудолюбивыми руками людей оружие, сцепилось друг с другом и начался армагеддон… Лично я нашел гору покрепче, забился там в пещеру и закрылся самым крепким щитом на который был способен. Небо меняло свой цвет по десять раз на дню, снующие орды демонов убивали всех и погибали сами, а время и пространство рвались на части или скреплялись самым причудливым образом. Все это продолжалось лет сто, а потом, еще лет двести, затихало… После того как все окончательно "утихло" – мир недосчитался двух высших драконов. – морда Грейва стала задумчивой и печальной, – Иногда я до сих пор слышу вой "пробивающих" заклинаний тех лет…
– Но я его тоже слышу. – жуткий, наростающий звук, как будто на зубах волосы начинают расти… Мы оба посмотрели наверх, а потом во мне проснулась память предков – я заорал и забился поглубже в дракона. А потом жахнуло! В коридоре раздалось дикое ржание и звук удаляющегося цоканья. Я постарался зарыться подальше под Грейва, а затем вокруг начало все рушиться и я потерял сознание…
Очнулся я уже под утро. Выбравшись из под дракона, я пересчитал конечности и остался доволен – все было на месте. Сам же дракон был сильно присыпан обломками и пылью. Он с мрачным прищуром смотрел куда то вверх, туда где раньше был потолок, а потом перевел взгляд на меня и спросил:
– Хочешь посмотреть на будущие руины Лазурного острова?
12. Мы рождены, чтоб сказку сделать былью.
Лошадушка меня бросила, но оставила на память седло, которое я, после долгих уговоров, прицепил Грейву на спину. Сам он планировал нести меня в когтях, но я резонно указал, что когти у него мрамор без проблем пробивают и если он в полете отвлечется – на всякие там прилетевшие от острова заклятия – то, либо не донесет ни одного Макса, либо донесет меня сильно кровоточащими кусками. На что Грейв покивал и сказал: "Действительно, а то потом лапы мыть, а я воду не люблю.". Я крепко привязал себя к седлу, а седло к дракону и мы взлетели! Вот когда скачешь на лошади и в лицо бьет ветер… С драконами все гораздо хуже! Хорошо, что я последовал совету Грейва и закутался в одеяло (оно же бывшая обивка кресел), а то бы еще и замерз в сосульку – оказалось, что чем выше летишь, тем холоднее, несмотря на то, что солнце то гораздо ближе! Но горячий дракон и несколько слоев дорогого бархата (или что это за ткань?), решили все проблемы и я принялся наслаждаться видом открывающимся, если хорошенько прижаться к шее дракона. В основном это были различные геометрические фигуры – зеленые и коричневые квадраты, серые круги в дыму, синие круги и зигзаги… В общем больше стихам о "восторге полета" я верить не стану – с этой мыслью я и уснул.