Неожиданно лед кончился и передо мной открылась большая и очень белая пещера, посреди которой лежал большой и очень белый дракон. Лежал и пускал пар из ноздрей, следя за падением снежинок, появляющихся из этого пара. Огромная пещера была ярко освещена и почти пуста – кроме дракона, рядом со стеной справа лежала куча алмазов, большущая и переливающаяся всеми цветами радуги… Мое появление не осталось незамеченным и дракон, подняв голову, уставился на меня вопросительно, абсолютно белыми глазами – даже зрачок был белым. К счастью, я был готов:
– Никакого отношения к Отряду Омега не имею. Перстень получил от тети. – я продемонстрировал дракона на перстне, – Тетя не парус-генерал имперской чего то там и никогда не была! Приветствую тебя, о Великий Белый!
– Здорово. Чего надо? – в голове у меня на секунду стало пусто, а затем дракон вернулся к своему увлекательному занятию.
– Я пришел, чтобы, от лица магов Лазурного острова, принести извинения в том, – я огляделся, но внутри, как и снаружи, никаких особых повреждений не было, – что они сделали… – неуверенно закончил я.
– Ладно. – и заметив, что я не ухожу, раздраженно спросил – Что еще?
– Также они просят разморозить их собратьев и клянутся никогда… больше… так не поступать. – закончил я, поскольку никаких "так" до сих пор не обнаружил и чувствовал себя крайне глупо.
– А если помогу, ты уйдешь?
– Возможно. – решил поторговаться я.
– Вон там куча льдышек лежит, возьми льдышку и кинь в сосулину – и она растает.
– А можно две?
– Да хоть все забери… Они мне ни разу за пять тысячелетий не пригодились и в будущем вряд ли понадобятся. – вернулся к прерванному занятию дракон.
Слегка разочаровавшись, что "алмазы" оказались не такими уж алмазными, я, тем не менее, напихал ими все карманы и уже двинулся к выходу, когда мне пришла в голову забавная идея:
– А чем ты занимаешься?
Дракон закатил глаза, вздохнул, но все же ответил:
– Снежинки я выдыхаю… Видишь, в зависимости от мельчайших нот настроения, снежинки выходят каждый раз разные. А что?
– Я тут подумал, а не хотите ли вы сыграть в шахматы?
"А что это?.." – я объяснил. "Как-как конь ходит?" – я показал. В глазах дракона зажегся огонек интереса, в пять минут он создал фигурки изо льда, а я расчертил офигенскую доску со снежно-белыми и льдисто-черными клетками. Поскольку мы играли в первый раз – мне пришлось взять белые фигурки – по-правилам разумеется.
– Ну и последнее правило! Если дракон играет в самый первый раз, то игра идет на "осуществимое желание"!
– Да ладно? Прямо вот все предусмотрено, ты погляди. – удивился белый.
Я покинул пещеру и принялся деловито обходить статуи-сосульки. Те, что мне нравились – я пинал и они скатывались под гору, к ожидающим магам. Иногда статуи не катились, а начинали вертеться и наматывать на себя слои снега, превращаясь в огромный снежок, их курс становился непредсказуемым и тогда маги начинали забавно бегать, уклоняясь от них, и ругаться. Последней я отправил вниз сосульку с демоном, использовав её в качестве санок. После чего начал распоряжаться – какие сосульки нужно протащить в портал, а какие мы оставим здесь – что магам не особо понравилось, но они подчинились. Лишь главный среди них спросил, все ли прошло нормально – на что я важно кивнул.
Возвращение на остров было не слишком триумфальным, пока расставленные по краю площади "сосульки" не стали превращаться в людей. Превращаться с хрустом льда и криками обмороженных и очень испуганных людей. А самое веселое началось, когда я размахнувшись, кинул льдинкой в сосулько-дерево и бросился бежать. Сначала раздался жуткий треск, а затем изо всех щелей нижнего этажа полилась дико холодная вода, вперемешку с людьми и всяким мусором, а с верху падали здоровенные глыбы льда. А я принялся с удовольствием наблюдать за развернувшейся суетой с балкона архимага – куда я взлетел, как на крыльях. Кажется архимагу и дракону зрелище тоже понравилось, смотрели они вниз – не отрываясь. Но потихоньку суета снаружи закончилась и многочисленные маги потянулись внутрь оттаявшего дерева, а к Теорину подошел еще один седобородый маг и что то зашептал ему на ухо. Тот покивал, а потом сказал: