– Но если вы знаете, что это – почему не запретите королям "совать" туда приговоренных к смерти?
– Каждый из этих заключенных получает с собой набор защитных амулетов. – сказал Теорин предварительно задумчиво посмотрев на меня, – Мы не оставляем надежды создать защиту от призраков и послать экспедицию, чтобы отключить защиту Некроса – необходимые карты и схемы у нас имеются. Призраков интересует лишь живая цель, а все неживые объекты – до сих пор находятся там в первозданном состоянии. Это будет поистине великий прорыв, но к сожалению, пока наши изыскания успехом не увенчались. Архимаг Гортрон многое знал и умел, полагаю если бы не внезапное и трагическое самоубийство, сейчас мы бы уже добрались до кладовых Некроса.
– А почему он решил уйти из жизни? – полюбопытствовал Грейв.
– Не совсем, чтобы он сам так решил. Но напиваться "старого эльфийского" на королевском приеме у нимф и приставать к жене короля Океана – чем то, кроме самоубийства, назвать подобное трудно. Мне пришлось применить весь свой дипломатический талант и даже заключить соглашение о запрете сброса магических отходов в моря на тридцать лет, чтобы замять конфликт и опять получить доступ на приемы короля Океана… – покачал головой Теорин.
– Но ведь маги во всю сбрасывают отходы! – округлил глаза я.
– Так дело было двести лет назад, а продлевать соглашение я не стал, поскольку вечеринки там "тухлые" и делать на них совершенно нечего, кроме как напиваться "старым эльфийским" в воздушном пузыре и пялиться на королеву Море… – скривился архимаг, – У вас интересный перстень… Вы знаете откуда он?
– Это семейная реликвия. Он должен передаваться от короля к королю, но дед отдал его дяде Ролиану, а после его смерти он остался у тети Элионоры. А уже от неё попал ко мне.
– Возможно… Тем не менее, до войны эти перстни носили ближняя гвардия императора, телохранители. Простые гвардейцы с синим камнем, а офицеры с красным. У нас в музее имеются несколько образцов. Скажите, у вас случайно не синий камень? Я мог бы предложить неплохой обмен.
Я отрицательно помотал головой:
– Красный. Но даже если бы был синим, я не стал бы его менять уважаемый Теорин! Не для того, мои предки, отбирали его у какого то бедолаги, чтобы их потомок поменял его на… что?
– Я бы предложил перстень с красным камнем и тысячу золотых. – я с сожалением покачал головой – если подумать, то не поменяйся я на таких условиях, предки бы меня тоже не поняли бы. – А как прошли ваши переговоры с белым драконом? Мне очень интересно.
Я описал Теорину все что увидел, опустив всякие незначительные детали, а Грейв прокомментировал поведение белого: "Совсем сбрендил за пять тысяч лет – снежинки разглядывать…". На этой радостной ноте ужин и завершился.
13. Пятница.
Проснулся я от рыка дракона:
– В жопу идите! Нет, это не разрешение! Я сказал: пошли вон! Сейчас я тебе дам "материал для исследований"! – и следом звук рвущегося на волю пламени, – На, подавись!
Выскочив на балкон я увидел прижавшихся к стене магов, один из которых был абсолютно черным и сильно обгоревшим и жутко злого Грейва:
– Ничего не понимают! – свирепо рычал он.
– Но материал для исследований, такой шанс, прорыв… – невнятно бормотали сбившиеся в кучку маги, старательно прячась друг за дружку.
– А говна на лопате вам не надо?
– Нет спасибо, там во дворе вполне достаточно, а вот чешую и кровь… – начал один из магов, но его прервал поток пламени из глотки Грейва. Маги частично пережили его, спярятавшись за каким то пульсирующим пузырем, а я, юркнув за дверь. Теперь абсолютно все "исследователи" были черные и обгорелые, а на балконе показался Теорин. Оглядев место боя, он сказал: