- На себя посмотри, - Усмехнулся я. - Рожа шире газеты, - попытался отмазаться я. - Как говорится, богатым будешь!
Старый друг рассмеялся.
- Да я вроде и не бедствую, - кивнув в сторону джипа, усмехнулся Серега. - Колхоз после прихватизации поднимаю.
- Оно, по подбородкам и мешкам под глазами хорошечно заметно, что не досыпаешь и не доедаешь, - подколол я друга.
- Бать, он мне в ухо двинул, - робко пискнул выглядывавший из-за салона авто мелкий подстрекатель.
Серега шумно вздохнул, повернулся и неспешно подошел к машине.
- Так говоришь, он тебя обидел? - указывая на меня битой, поинтересовался друг детства.
- Ага, - подтвердил подросток.
- Свистит Баклан, - парировал я.
Чтобы в красках описать ситуацию, мне потребовалась всего пара минут.
- Он вчера мне что-то там подкрутил, а сегодня у меня мотик с ума сошел. Я газ отпускаю, а он не сбрасывается, - отмазывался юный байкер. - Я с управлением не справился. Это он виноват. И вчера он еще катался на “Чезетке” и меня чуть не разбил, и бардачок поцарапал, - продолжал он гнуть свою линию.
- Держаться нужно было, - хмыкнул я.
- От жешь сучонок, - начал заводиться Серега. - Свистеть бате вздумал, значит, - грозно вопрошал главарь местных колхозников.
Почуяв неладное мелкий попытался ретироваться в направлении дома. Но Серега был быстрее.
- Свистеть, что пацаны пили, а на тебя дышали и потому от тебя пахнет моим вискарем, матери будешь, - орал на сына Серега, отвешивая ему звонких лещей. - Крысятничать удумал? Я из тебя эту дурь повыбью. Золотая молодежь, ёпрст. Все залеты его прикрываю, а он пользуется этим. Так ещё и уважаемых людей подставляет!
Экзекуция продолжалась недолго. Жертва Серегиного гнева извернулась и вырвалась на свободу.
- Дома разговор продолжим, - пригрозил фермер.
- Бать, ну не надо, - надавил на жалость малой. - А то я матери все расскажу.
- Нет, ты видал, - возмутился Серега. - Пригрел змееныша. Жируют на мои бабки и еще условия мне выдвигают.
- Серый, да забей ты на них, - вклинился я в семейные разборки. - Давай лучше выпьем, поговорим. А? Как раньше.
- Уболтал, чертяка языкастая, - кивнул Серега. - С меня магарыч, с тебя закусон и стол.
Закинув биту в машину Серега почесал затылок и подозвал сына.
- Иди сюда, засранец мелкий. Косяк свой будешь натурой отрабатывать. Притащи ка мне золотая рыбка бутылочку из шкафа моего волшебного.
Пока гонец метался кабанчиком, мы вытянули из палисадника пострадавшую технику.
- И чего малой развопился то? Тут всего то, тут подтянуть, фару поправить, тормоза проверить и разобраться, какого ляда газ запал, - резюмировал Серега. - Правда, колеса что-то спущены, броников не видно.
- Сорян, с этим я помог, - признался я.
- Да теперь то пофиг уже. Ты же починишь это, по старой дружбе, а? - похлопал меня по плечу Серега.
- Ты же знаешь мои расценки. Я как на заправке: меньше двух литров — даже не подходи.
- Хера се, - возмутился друг детства. Денег нет. Совсем нет. Мне тут школьному директору в доме окна поменять, а в школе шторы обновить, краску половую и айфон одиннадцатый учителке одной обещал, - начал клянчить Серый, как будто я прямиком из налоговой к нему явился.
- Совсем старый стал, да? Шуток не понимать? Загоняй свой дрышпак ко мне во двор, - заулыбался я. - Щас будем поглядеть, если компанию составишь.
Пока мы с другом детства, вспоминая чё и как, где и зачем, заталкивая многострадальный “Чезет” ко мне во двор, гонец принес радостную весть, объемом один литр. Лимонов не было. За закусью пришлось топать к бабуле, совершенно не довольной развивающимися событиями. А чему радоваться то? Любимый палисадник затоптали, забор сломали, к внуку друг пришел, бухать будут.
- Мож вам самогонки плеснуть, а то опять напьетесь шмурдяка своего? - ворчала бабка, протягивая мне газетный сверток и подозрительно рассматривая Серегу, застывшего перед ней с литровой бутылью в руках и выглядывающего из-за его спины подростка.
- Это чистокровный односолодовый шотландец, - попробовал оправдаться Серега.
- Ага, - усмехнулся я. - Это маркетинговый ход. Сам таким занимался и пил эту дрянь. После стакана во рту такое ощущение, что вместе с троллями на болотах торф жрёте.
- На апельсиновых корках и недельных носках настоянная значит, - вынесла вердикт бабка. - Я тут вам сальца да хлеба серого порезала. Вы закусывайте там, а то опять мне весь двор заблюете.