Нитлот сделал ещё один шаг назад. Он не верил в то, что слышал, не хотел верить; но ровный, низкий голос обволакивал, проникал в мозг вместе с золотистым светом, хрупко трепещущим на зеркалах… Он смотрел в мудрые серые глаза — и кощунство слов терялось, казалось пустыми домыслами книжника и педанта. Ничего кощунственного нет во власти и чистой силе — так говорил этот взгляд, и невозможно было противоречить ему.
— Наилил, я…
— Тауриллиан — наши учителя, мастер Нитлот, — почти прошептала женщина, закрывшись тёмными волосами. — Наши утраченные боги. Он тоже знал это, — она благоговейно кивнула на Старшего. — Он говорил мне. Тебе, наверное, это кажется безумием, но я не вижу ничего преступного в том, что мастер Фаэнто установил с ними связь. Он просто решился на то, о чём многие только думали.
— И ты… вы… — Нитлот не знал, какие слова подобрать. Наилил дала понять, что у неё есть единомышленники; это угнетало, пожалуй, сильнее всего. — Вы готовы пожертвовать толпами беззеркальных? Просто отдать их в пищу своим… богам? В том числе и… — на языке у него вертелось имя Альена; потом Нитлот вспомнил, что ему как раз вряд ли что-то грозит, как открывшему разрыв. Тогда перед глазами встал Соуш — его круглая голова, огромные неуклюжие ступни, восторженное мычание при взгляде на кокетку Индрис… Нет, такие, как Соуш, не станут аргументом для Наилил. Для неё их просто не существует. — В том числе и наших учеников? Или их вы пощадите?
Наилил долго молчала; золотые всполохи магии плясали вокруг неё. Потом наклонилась и коснулась лба Старшего невесомым поцелуем; одна из веток едва его не царапнула.
— Это всё ради магии, мастер Нитлот. Ради той Силы, которой мы наполнены и которой служим. Не следует забывать о ней в угоду… личным привязанностям.
Личным привязанностям?…
Нитлот не ответил. Он понятия не имел, что ответить на это. Развернулся и двинулся к дверце.
— На имя Старшего сегодня утром пришло два послания, — воскликнула Наилил ему вдогонку. — Одно из Энтора, другое из Гха'а. Думаю, оба будут тебе интересны.
Нитлот остановился, стиснув зубы. И почему бы не сказать об этом сразу? О, женщины!..
Из Гха'а — должно быть, об Альене; страшно даже предполагать, что там. А из Энтора… Неужели король Абиальд всё-таки перешагнул через гордость, чтобы попросить их помощи?
— Спасибо, мудрейшая. Обязательно попрошу их у Мервита, — сухо пообещал он.
Тем же вечером Нитлот сидел в трапезной, вяло ковыряясь в своей тарелке. Сегодня дежурство по кухне выпало кому-то из старших учеников, довольно нерадивых, поэтому на ужин были лишь плохо проваренные бобы и хлеб с вареньем. Варенье, правда, оказалось вишнёвое (не так давно Нитлот с удивлением обнаружил, что оно ему нравится: раньше он вообще редко задумывался о еде), но и оно не скрашивало мрачного впечатления от бобов — и от того, что сообщил ему Мервит.
Мало кто ужинал так рано: в Долине многие предпочитали ночной образ жизни. Однако из-за холодов народу набралось достаточно, и большой зал с низким потолком наполняли приглушённые разговоры. За отдельным столом сидели зажатые младшие ученики — беззеркальные подростки не старше лет четырнадцати-пятнадцати. Сегодня они особенно притихли, как будто чувствовали, что грядёт ещё много дурных вестей. Время от времени кто-нибудь заходил с улицы и, стряхивая снег с балахона, с дрожью плёлся за своей порцией.
Зима пришла немилосердная; возможно, хоть это остановит альсунгцев. Хотя с какой стати, если льды для них — родная стихия…
Нитлот вздохнул и отложил вилку. Вокруг сидели в основном парами или маленькими группками, но он был, как всегда, один: после возвращения все быстро потеряли к нему интерес, и даже Соуш, пожалуй, пользовался большей популярностью… Ещё бы, какая экзотика: настоящий ти'аргский крестьянин, да ещё и без Дара.
На месте у окошка, через два стола от Нитлота, сидел Тейор в компании двух юных учениц и что-то вещал, сверкая белозубой улыбкой. Вязь миншийских татуировок у него на руках то показывалась, то вновь пряталась под одеждой. Девушки ловили каждое слово, приоткрыв рты. Нитлота это и смешило, и почему-то раздражало.
Некстати он вспомнил, что обычно за тем столом сидел Альен. Вместе с Фиенни, разумеется. И Ниамор всегда предпочитала обедать в другое время…