Зачем Энтони сделал это? Почему он предпочел ей - такой сказочно-красивой, как убеждали ее многие из мужчин, какую-то невзрачную Беатрисс?
Селине хотелось кричать, топать ногами, трясти Энтони как бездушную куклу, пока он не опомнится и наконец, по-настоящему не посмотрит на нее. По-настоящему, заинтересованно, как остальные мужчины - но, он проявлял редкостное безразличие. Его не волновало, что она окружена поклонниками, он не замечал, что большинство его гостей столпились в противоположной от жениха с невестой стороне, что становилось уже и вовсе неприличным. Нет, он не обращал на это никакого внимания, ибо был полностью поглощен своей невестой, которая в своей обычной ироничной манере что-то рассказывала ему, а он ей улыбался. Отнюдь не снисходительно, нет, такой улыбкой он улыбался только лишь ей - Селине, своей же невесте он улыбался по-настоящему.
Ее сердце разрывалось на части, каждый раз когда она видела эту его улыбку. Внутри нее с ужасающей быстротой образовывалась какая-то ледяная пустота, тело застывало и даже малейшее движение давалось ей с трудом - так что она напрочь отказалась от танцев. Она умирала, медленной мучительной агонией, с каждой его улыбкой обращенной не к ней, с каждым взглядом, кинутым на его будущую супругу. Впервые, она испытывала это беспомощное и такое беспощадное чувство, как ревность.
Но помимо этой пустоты, ревности и обиды, в ней довлел страх - страх, что все заметят ее состояние и начнут смеяться. Особенно женщины, которых она никогда не понимала, кроме разве что своей матери и Гейл, с которой выросла вместе.
Как бы смеялись все эти женщины, что сейчас подпирали стены, в ожидании своих мужчин, если бы поняли, что она страдает от ревности. Они бы злорадствовали, припоминая ей, все ее выходки, закатывались бы от хохота в истерике, видя, как она мучается, исподтишка наблюдая за женихом и невестой. А какая-нибудь сердобольная особа еще бы и пожалела ее!
Селина бросила короткий, пренебрежительный взгляд в сторону женщин. Нет, эти гусыни даже и не думают об этом. Но дай им только повод... Оступись она хоть раз и ее навеки заклеймят позором.
Она перевела взгляд на своего мучителя и против воли, выражение ее глаз изменилось. Но тут же вновь стало прежним, заметив рядом с ним его невесту.
Какая же эта глупость - выйти замуж за друга детства! Лорд Энтони Ричфилд, еще будучи несмышленым карапузом рос вместе с малышкой Беатрисс, и их родители еще тогда предвкушали подобный брак, мечтая объединить свои семьи. Состояние к состоянию, родословная к родословной.
При всем этом раскладе, Энтони просто не мог по-настоящему любить Беатрисс. Ведь они выросли вместе, чуть ли не как брат и сестра.
Селина увидела, как помолвленные двинулись в противоположный от нее угол залы, остановились возле кушетки и заговорили с каким-то человеком. Она еще не видела кто это, но заметила, что губы Беатрисс - у нее были тонкие губы, изогнулись слегка насмешливо и она протянула кому-то свою руку.
Селине загородили обзор чьи-то плечи и она слегка отошла в сторону, тут же бросив на владельца этих плечей игривый взгляд, тот вновь что-то заговорил, но она не вслушиваясь, улыбалась ему ничего не значащей улыбкой.
Этот кто-то был Мейдстон - лучший друг Энтони. О них часто говорили, что Мейдстон - был красив как бог, а Ричфилд - как дьявол.
И правда, в облике Энтони было что-то дьявольское. Смуглый, черноволосый, да к тому же с прожигающими насквозь синими глазами. От таких глаз ничего не скроешь - они вытягивают душу, видят самую твою суть и заставляют колотиться бедное женское сердце. Селина, как сейчас помнит тот момент, когда впервые среди множества по щенячьи влюбленных в нее глаз, заметила эти - все понимающие, и слегка насмешливые. Впервые, мужчина смотрел на нее без привычного для нее восхищения, но как ни странно, это не обидело ее, скорее наоборот, заинтересовало. Неприступный лорд прочно запал ей в душу, но как она и не старалась, ему она была безразлична.
Джослин же производил совсем обратное впечатление, но Селина не обманывалась на его счет. Да, казалось, что ему нравиться всеобщее обожание, что он открыт для всех, и любит побеседовать, но это тоже была маска. Селина любила Джослина, но вовсе не той любовью, которую принято понимать под этим словом. Если сталкиваешься с такими мужчинами, как Энтони и Джослин - то необходимо выбрать кого-то одного из них, второго же воспринимать как друга. Иначе нельзя - иначе ты просто сойдешь с ума. Так что половина женского населения Лондона была влюблена в Джослина, половина вздыхала по Энтони.
Как это ни странно, она ведь никогда не была солидарна с остальными женщинами, но сейчас, как и та, вторая половина - оплакивала эту злосчастную помолвку.
Ну, почему, Энтони?! Почему ты все-таки решил жениться?!!!
Нет, он никогда не давал ей повода думать, что между ними может быть что-то кроме дружбы. Скорей, будь она простодушна, этого можно было ожидать от Джослина, но никак не от Энтони.
Да, пару раз он сопровождал ее на прогулках; как и все остальные приглашал на танцы; а иногда, о, это было самым приятным! - случайно столкнувшись с ней на каком-либо рауте, предпочитал вести с ней длинные беседы, игнорируя остальных собеседников, так что она порой даже обманывалась на его счет, воображая того, чего не было. Безусловно, Энтони каждый раз с видимым удовольствием приветствовал ее и всегда был рад их "неожиданным" встречам. Однако, никогда, не при каких обстоятельствах, он не выходил за рамки необременительной дружбы. Даже сейчас - празднуя собственную помолвку, он включил ее в список приглашенных, как давнего друга...
- Кажется, мисс Монтегью, вы совсем не слушаете меня...
Селина вздрогнула, поняв, что смысл сказанной фразы дошел до нее лишь спустя тридцать секунд и ее "собеседник" молча ждет, заметила ли она это или нет.
- Даже не знаю, что и сказать вам на это, Джон. - Селина тут же опустила ресницы, зная, что он воспримет это как смущение и зная, что он залюбуется тем, какие они пушистые, черные, как красиво в их обрамлении смотрятся ее глаза.
- Ты ей наскучил, Реймонд! - засмеялся стоявший рядом другой поклонник. - Даже я устал слушать об этом Шекспире и твои неловкие попытки продекламировать что-нибудь из его пьес.
- А вот вы и ошибаетесь, мистер Хенли, - она намеренно обратилась к Хенли официально, в то время, как Реймонда - ее давнего поклонника, она вот уже как год позволяла себе называть просто по имени. - Мне нравится Шекспир!
- Тогда вы просто не можете отказаться от моего предложения! - Быстро произнес мистер Реймонд, явно обрадованный, что она встала на его защиту и уже успев позабыть, что не далее как минуту назад, она не обращала на него никакого внимания. - "Гамлет" в "Друри-Лейн" на следующей неделе - у меня там абонирована ложа.
- Но вы же понимаете, что я не могу пойти туда с вами одна, без маман и...
- Ну что вы, я имел в виду не только вас, моя очаровательная мисс Монтегью, но и конечно же и миссис Монтегью и мисс Уолден...
Селина опять перестала слушать, зная, что за этим опять последуют перечисления ее достоинств, уверения в уважении к ее матери, Гейл и... О, Боже!!! Неужели это Гейл танцует с Мейдстоном?!
Она постаралась скрыть собственное изумление, одарив Реймонда самой обещающей улыбкой, так что он даже застыл, мгновенно забыв, о чем он ей только что говорил. И пока он приходил в себя, она намеренно скромно отвела от него взгляд, словно застеснявшись своего поступка, хотя на самом-то деле, это была всего лишь уловка, для того чтобы она спокойно смогла рассмотреть танцующих.
Сомнений быть не могло - да, это была ее сестра. Именно ее шелковое белое платье с зелеными лентами, ее маленькую фигурку и обнимал своими руками "золотистый Бог Лондона". И сейчас, в эту минуту, Гейл вовсе не казалась несчастной.
Прибыв в Лондон, она очень изменилась. Из жизнерадостной кузины, которая вечно придумывала различные проказы, она превратилась в безразличную, угрюмую девушку, так что Селина и не знала, что с этим поделать. Она как могла, пыталась развлечь ее - таскала за собой на приемы и рауты, посещала с ней знакомых, вместе с ней встречала своих, ходила вместе по магазинам, совершала прогулки, но ничего из этого не помогало.