Это был невысокий, крепкого сложения человек, с лицом запорожского казака. Я взял тогда себе на заметку спросить, не оттого ли он Турчин, что предки его ходили «на Туречину», да потом забыл.
Говорил он мало. Все выступление состояло из коротких замечаний к таблицам, в которых колонки цифр рассказывали о результатах опытов. Множества опытов.
Когда он закончил, ответил на несколько вопросов и, приставив к стене указку, собирался покинуть кафедру, из зала кто-то осторожно, негромко спросил:
— Так что же, Федор Васильевич, выходит, Буссенго ошибался?
Зал притих. Вопрос был бесстыдно прямолинеен, и все ждали, пойдет ли Турчин на попятную.
— У него не было тех средств физико-химического анализа, которыми сейчас располагаем мы.
Турчин никогда на попятную не шел.
Профессор Турчин знал и изучал проблему азота в сельском хозяйстве широко, как Прянишников.
— Нет, он не ученик Прянишникова, — говорит о своем старом друге, соратнике и соседе по даче Андрей Васильевич Соколов. — Он ничей не ученик и не продолжатель. Он — просто Турчин.
Ссылки на Турчина замелькали на страницах отечественных и зарубежных научных изданий. Он в числе трех — пяти крупных авторитетов в области азотных удобрении. Это его исследования установили истинную цену азотным богатствам, оставляемым в почве микроорганизмами.
На протяжении многих лет Турчин проповедовал неизбежность все возрастающего искусственного питания растений азотом. Проповедовал с таким упорством, будто знал, что встретит опасного противника. Однако предвидеть, кто окажется этим «вольнодумцем», профессор не мог никак. По той причине, что «вольнодумцем» оказался он сам.
…Десять лет назад Федор Васильевич занялся клубеньковыми бактериями. Это были самые рентабельные из живых поставщиков «наземного азота», и Турчину, как, впрочем, и многим ученым, хотелось покороче познакомиться с ними.
Открыв в прошлом веке клубеньковые бактерии, Гельригель оставил другим едва ли менее трудную задачу: узнать, как клубеньковые выполняют свой коронный номер. Усвоение атмосферного азота бактериями оставалось, да в известной мере и остается, чудом.
Всем живым нужен азот. Азот — строительный материал жизни. Но есть его, как бифштекс, натуральным — примерно то же, что грызть водосточные трубы для пополнения запасов железа, необходимого организму. А бактерии едят…
Вы замечали, когда, в каких случаях задачка-головоломка привлекает ваше внимание? Тогда, когда вам кажется, быть может, даже ошибочно, что вы в силах ее решить. Ученые вернулись к проблеме усвоения свободного азота бактериями по той же причине: им показалось, что они смогут решить ее. В их распоряжение поступил новый способ решения задач. Обычное дело. Как только появляется новый метод измерения, обнаружения и так далее — ученые тотчас принимаются проверять, крепко ли держатся старые истины. И иногда обнаруживают, что не крепко.
Профессор Турчин был среди первых, кто внес комки земли в изысканный мир физико-химического анализа. Новые методы отвечали склонности Турчина к предельно возможной точности измерений.
Эта ли склонность влияла на его привычки, или, наоборот, педантизм чистоплотности формировал почерк исследователя — не разберешь, только у него это было — обожание чистоты и тщательности, мытье рук по малейшему поводу, некоторая мнительность, даже особый карман для вещей, «имеющих обращение», — денег там, ключей, билетов… Черта, несколько неожиданная для человека, который работает с двенадцати лет, чтобы существовать, а значит, кем только не был. Одна лишь толевая фабрика могла раз и навсегда воспитать снисходительность к чистоте.
Впрочем, Турчин из тех людей, чья цельность — в неожиданных чертах.
Новые методы анализа подсказывали удивительно тонкий подход к биологическому азоту.
Вот в чем тут дело. Обычный азот состоит из атомов двух сортов. Их называют изотопами. Это как бы авторские копии одного изваяния. Природа, «копируя» атомы одного и того же элемента, допускает некоторые неточности. Разница между двумя разновидностями атомов азота минимальна — единица атомного веса. Причем более тяжелых атомов в смеси чуть-чуть — десятые доли процента от общего количества. Их обозначают буквой N с цифрой 15 наверху — N15. Атомы же основного состава — N14. Потому-то атомный вес азота не ровно 14, а с добавкой — 14,008. Добавка, следовательно, от примеси тяжелых атомов.