Рядом, на одной и той же земле, под одним и тем же небом растут ель и береза, и люди не удивляются этому! Но посмотрите, как они непохожи друг на друга! Вот они — существа с разных планет! 17 тысяч видов различных растений произрастает только на территории нашей страны. 17 тысяч живых существ разных растительных национальностей, разных рас! А в других странах!.. 400 000! Я вспоминаю поездку в Малайзию, многокилометровые рощи гевей, каучуковые плантации. А земля под ногами была самая обыкновенная. Разве не чудо, что сотни лет из этой обыкновенной земли, из этих обыкновенных синих небес эти в общем внешне ничем не примечательные деревья без компрессоров, без нагревателей, электричества, пара, без всего этого чада, шипения и жара химических производств, тихо, днем и ночью, летом и зимой качают для нас каучук? Разве это не чудо? Для нас! Все для нас! Мы, люди (впрочем, и животные тоже), ведем себя по отношению к растениям как истинные эксплуататоры: сеем — жнем — едим, рубим — сажаем — перерабатываем, выращиваем — срываем — консервируем, — бесконечные варианты потребления. А ведь оно, всякое растение, оно же живое! Живое. Это живое живет рядом с нами, само заботится о нас, а мы часто даже не знаем. Ботаники из Киева и Воронежа недавно установили: фитонциды, которые выделяют можжевельник, тополь, черемуха, обладая химической активностью, реагируют с химически активными промышленными аминокислотами, нейтрализуют их и осаждают. Зеленый фильтр проверяли в угольной Караганде, там «работали» белая и желтая акация, клен татарский, амурская и венгерская сирень, тополь бальзамический. В районе Лениногорского полиметаллического комбината на Рудном Алтае, где работают свинцовый и цинковый заводы, где производят серную кислоту, где несколько полиметаллических рудников и обогатительная фабрика, ботаники Главного ботанического сада Академии наук Казахстана испытали более тысячи кустарников и деревьев и выявили самых активных «санитаров воздуха»: клен, жимолость, бузина. Тополь, лиственница, вяз именно в зоне промышленного загрязнения воздуха усиливают свои антимикробные свойства, словно понимают: надо выручать царя природы… В Московской области деревья на одном гектаре леса выделяют 3,7 килограмма летучих веществ за сутки. Искусственный синтез этих веществ стоит 111 рублей. Чтобы насытить один гектар отрицательными ионами с помощью ионизатора «Рязань» так, как это делает лес, надо затратить еще 250 рублей. Ботаник В. Н. Власюк подсчитала: леса только одной Московской области (не самой большой и не самой лесистой в стране) выделяют фитоорганических веществ — этого, казалось бы, бесценного лесного аромата, свежести этой — на вполне конкретную сумму 643 410 300 рублей. А мы все рубим…
Сколько спорим, как находчиво фантазируем, — какую жизнь, в какой форме отыщем на других планетах, в далях несусветных, как надо будет деликатно и аккуратно с этой чужой жизнью контактировав… А вот она, чужая жизнь. Как мы с ней контактируем? Цветы поливаем. Удобрениями подкармливаем. Сорняки пропалываем. И все? Примитивнейшие формы контактов. Как их усилить? Как отыскать новые связи? В сказке яблонька говорит Аленушке: «Съешь моего яблочка, тогда скажу, где твой братец Иванушка…» Ах, если бы вот так-то… Как хорошо было бы, если бы эта трава и березки эти знали сейчас, что я о них думаю…
В тот день занятия в полицейской школе окончились поздно, и Клив Бакстер вернулся в свой кабинет уже затемно. Устало опустился в кресло, закурил, включил кофеварку. Сегодня он провел несколько семинаров по работе с детектором лжи. Бакстер был одним из разработчиков этого прибора и крепко в него верил. Детектор был научно абсолютно обоснован. Когда человек дает заведомо ложные показания, зная, что это наказуемо, он не может не волноваться. А раз он волнуется, то, как он ни сдерживается, меняется и частота дыхания, и пульс, человек потеет, а значит, меняется электрическое сопротивление кожи. И детектор фиксирует это. Он не может узнать правду, но может заподозрить ложь. Впрочем, все это для блатной шушеры, опытные преступники, не говоря уже о разведчиках-профессионалах, так владеют собой, что детектор их не берет…
Бакстер обвел глазами кабинет, увидел драцену у окна, автоматически отметил про себя: надо ее полить перед уходом — и тут же подумал: если полью, в листьях изменится концентрация солей, следовательно, изменится электрическое сопротивление листьев. Детектор должен это заметить… Он подсоединил датчики к листу и полил растение. Стрелки индикатора были неподвижны. Жаль… Отхлебнул кофе. А что, если окунуть лист в горячий кофе? Стрелка осталась недвижимой. Бакстер взял сигарету, щелкнул зажигалкой. «А что, если опалить лист пламенем? Неужели и тогда не среагирует?» — подумал он. Только подумал, не успел еще поднести язычок огня к листу, как стрелка индикатора прыгнула! Драцена угадала его намерение, прочла его мысли!