- А потом, - слёзы покатились одна за другой, - Дарий Аркадьевич сказал, что я и есть копия. Я хочу домой...
Надежда Прокофьевна обернулась к магу.
- Можно нам чайку организовать?
Маг собрался заклинанием привести в действие голема-стюарда.
- Только без этих, истуканов ваших механических.
Дарий кивнул и вышел за дверь.
- Понимаешь, Ларочка, - врач взяла девушку за руку, - мир не стоит на месте, наука просто бежит вперёд, а нам надо поспевать за ней, во что бы то ни стало. За полным погружением в Виртуал неминуемо пришло и полное слияние. Мы должны, просто обязаны были понять, что это даст человечеству и чем обернётся.
- Меня скопировали...
- Всех скопировали, вернее, провели оцифровку личности. И меня, и Альбинуса, и всех сотрудников компании, имеющих отношение к основному проекту.
- Вы тоже копия...
- Нет, детка, но с радостью бы с тобой поменялась местами, если бы так можно было бы что-то исправить. Я сейчас в Терминале Полного Погружения и управляю своим персонажем-проекцией.
- А где ваша копия?
- В архиве, деактивирована.
Дарий вернулся с четырьмя чашками чая и горкой булочек на подносе. Оставив поднос висеть в воздухе у кровати, маг взял две чашки и протянул одну Олиссии. Надежда Прокофьевна подвинула поднос ближе к Лорике.
- Попей чайку, пока не остыл. И сдоба мяконькая.
Девушка с усилием приподнялась на локте. Олиссия незаметно сделала пасс, снимающий слабость. Лорика взяла с подноса и поднесла напиток к губам, сделала осторожный глоток. Вернула чашку на место и снова откинулась на подушку.
- Вот и хорошо, скоро силы восстановятся, - Надежда Прокофьевна едва улыбнулась, - не проголодалась ещё.
- Кто я теперь? - Лорика смотрела в потолок.
- Давай, как договаривались, шажок за шажком.
*****
Доктор Ольга Совушка наблюдала за потоковыми данными со своего рабочего места. На вспомогательных мониторах плясали кривые и мелькали цифры, относящиеся к состоянию всех настоящих людей, окружающих сейчас Ларису-Лорику. Тут ничего особенного не происходило. Тревожным цветом выделялись параметры, указывающие на сильное психологическое напряжение, но, в данном случае, так и должно быть. Данные о состоянии оцифрованной личности поступали на главный экран. В отдельном окошке висели кривые всплесков перед погружением в сон. Некоторые пики выпрыгивали далеко за пределы даже «красных» зон. После пробуждения пиковая активность немного снизилась, но, скорее всего, сказывался наложенный Олесей эффект.
Максим, дежурный оператор, следил за работой активных программных блоков, готовый в любое мгновение запустить протокол деактивации цифровой личности. Но Ольга, руководитель проекта «Аурелия», молчала, пристально всматриваясь в свои мониторы. По предварительным прогнозам, вероятность возникновения спонтанных «замыканий» в многопотоковых процессах при возникновении избыточных нагрузок оценивалась пятьдесят на пятьдесят. Но никто толком не понимал, на чём базировался такой прогноз. Если какое-то событие имеет только два варианта исхода, то, теоретически, пятидесятипроцентная вероятность имеет место быть. Но на практике всё обстоит иначе. Если, к примеру, вывести на ринг подростка, получившего пару уроков и чемпиона-тяжеловеса, с точки зрения рассматриваемой логики, есть два претендента на победу. Но это только в том случае, если упорно игнорировать дополнительные факторы и условия задачи. А если факторы, к тому же, скрыты настолько глубоко в неопределённости, что их учёт невозможен? То, что выдавали сейчас контролирующие модули на экран, больше походило на предтечу развития «Парадокса Седова-Хамби». В этом случае, лучше запустить деактивационный процесс до момента логического коллапса. Иначе оцифрованная личность распадётся на блоки, более не связанные между собой, и утраченные связи восстановить будет нереально. Препарировать и изучать можно и фрагменты, информации для исследования будет достаточно, но такое научное изыскание будет похоже на попытку изучить траекторию полёта насекомых, подбрасывая в воздух дохлых мух.
Периодически Макс посматривал на своего шефа, всё ещё ожидая команды на запуск протоколов, ставящих точку в попытке адаптировать личность Ларисы в виртуальном пространстве. В лучшем случае - многоточие. Ольга продолжала пристально всматриваться в свои мониторы. Тишину нарушал только лёгкий шелест кулеров рабочих станций. Лишний раз напоминать о себе и готовности принять экстренные меры Максу не хотелось. Это и так ясно. Он искренне верил, что доктор Совушка знает, что делает, даже когда со стороны может показаться иначе.
Каждые четверть часа включался архиватор, сохранявший всё происходящее в специально выделенной серверной зоне. Сейчас процесс запустился девятый раз за время, прошедшее с момента реактивации Лорики. Дарий Аркадьевич, по сути, уже выполнил миссию, на которую подписался. Приносить дурные вести тяжело само по себе, но сообщить человеку, пусть и оцифрованному, о его же смерти - в истории человечества до сих пор не доводилось никому. Потом подключилась Надежда... Её не сложно было бы задействовать в происходящем прямо из Приморского филиала, но руководство правильно поступило, что вызвало доктора в штаб-квартиру. Взаимодействовать приходилось не только в Виртуале. В период подготовки к запуску «Аурелии» они с Ольгой много спорили об этапности адаптации оцифрованной личности. Ольга, как всегда, более склонялась к радикальным решениям. Однако, Надежда Прокофьевна настаивала на более плавном и мягком, пусть и излишне многоэтапном процессе. Нейрофизиолог и нейрохимик сумели найти «золотую середину». Но теперь все планы и договорённости могут накрыться медным тазом, если «Парадокс Седова-Хамби» создаст порочный круг неуправляемого распада цифровой личности.