Кен Уилбер убеждает в необходимости дополнить сенсорное научное наблюдение философским подходом и созерцанием. Свою статью «Наука и трансперсональная психология» он начинает указанием на традиционное выделение трех разных «очей знания», или путей познания: эмпирический (сенсорный) метод, рациональный метод логики и философии и созерцательно-медитативный метод. Каждый из них имеет собственную сферу данных и собственные средства оценки значимости этих данных, которые лишь частично перекрываются. Уилбер считает, что только трансперсональные дисциплины способны использовать все три метода познания. Тем самым на их основе может родиться более объемная, интегрированная и сбалансированная дисциплина, единственно достойная доверия и способная исследовать биологические, психологические, социальные и духовные измерения человеческого опыта посредством соответствующего подключения науки, философии и созерцания.
В статье «Наука и мистицизм» физик Фритьоф Капра отзывается на тему комплементарности. Он полагает, что ни научное наблюдение, ни мистическое прозрение не могут быть редуцированы друг к другу или заменить друг друга, но одинаково полезны и вместе дают более полное видение мира, чем каждое в отдельности.
Рождение трансперсональной антропологии, данные которой резюмируют Чарльз Лафлин, Джон Макманус и Джон Ширер, знаменует новое расширение трансперсональной перспективы. Будем надеяться, что в будущем мы станем свидетелями рождения других дисциплин, таких, как трансперсональная философия и трансперсональная политика.
Во второй половине XX века произошло нечто совершенно неожиданное, что подвергло еще большему сомнению связь между наукой и «расколдовыванием», возбудило огромный интерес к трансперсональным явлениям и оказало заметное и по сей день влияние на культуру. Дело в том, что именно открытия в области технологии способствовали индуцированию трансцендентных переживаний. В числе примеров — психоделики, которые вызывают самые разнообразные сильнейшие измененные состояния сознания; биологическая обратная связь, подтвердившая призыв йогов к волевому контролю над автономной нервной системой; технология реанимации, увеличившая в несколько раз число людей, имеющих околосмертный опыт, и космические путешествия, вызывающие трансперсональные переживания у астронавтов и космонавтов. В конечном счете число людей, испытавших сильные трансперсональные переживания, чрезвычайно возросло, и общее влияние этих событий на индивидуальную жизнь и культуру в целом еще предстоит полностью оценить и понять.
Например, большинство астронавтов и космонавтов прошли инженерную или штурманскую подготовку, обучаясь эмоциональному контролю и бесстрастности. Тем не менее все они испытывали благоговейный страх перед пленительной красотой Земли, обрамленной черной бесконечностью Космоса. «Никому, — сказал как-то космонавт Олег Макаров,— не удавалось сдержать своего искреннего восхищения при виде захватывающей панорамы Земли».
У некоторых это вызвало сильные трансперсональные переживания. Два наиболее общих типа таких переживаний были названы «эффектом сверхвидения» («the overview effect») и «вселенским прозрением» («the universal insight»). Эффект сверхвидения — это чувство единства, взаимозависимости и недолговечности жизни на Земле; вселенское прозрение — это чувство единства и взаимосвязи всех вещей. Усиленные с помощью определенных средств, эти переживания определяют и трансформируют наше коллективное сознание, космические путешествия могут оказаться важной вехой и катализатором человеческой эволюции.
В своей работе «Околосмертный опыт» Кеннет Ринг дает ясный и широкий обзор точек зрения на природу и последствия такого опыта. Чем больше мы узнаем об этих переживаниях, тем таинственнее они становятся, и ни одно объяснение — биологическое, психологическое или духовное — не может быть исчерпывающим. Совершенно очевидно, что такие переживания необыкновенно сильны, многозначны и преобразующи. Люди, пережившие подобный опыт, демонстрируют заметно углубившееся понимание жизни, любви, учения и заботы о других. Поскольку сейчас такому воздействию подвержены миллионы людей, Ринга интересует, не может ли их психологическая трансформация катализировать коллективную трансформацию в культуре. Возможно, влияние индуцирующих трансценденцию технологий на нашу культуру и сознание только начинается.