Он выступал за многопартийную, демократическую систему, но в своем политическом стиле, как руководитель, он вовсе не был демократом.
По происхождению, прошлому и характеру, возможно, не было большего различия между Ельциным и этими двумя людьми, которых он выбрал для осуществления давно назревших экономических реформ. Егор Гайдар и Анатолий Чубайс были интеллектуалами и происходили из известных номенклатурных семей. Отец Гайдара был военным, полковником, и много лет был военным корреспондентом газеты «Правда». Гайдар изучал экономику и возглавлял небольшую группу коллег-специалистов, которые рано поняли, что советская экономическая система обречена на провал, и что только переход к рыночной экономике спасет страну. Отец Чубайса тоже был высокопоставленным чиновником и позже преподавателем философии в военном училище; его мать была еврейской интеллигенткой, но это был период, когда предпочтительнее было скрывать такие изъяны.
Карьера Гайдара в правительстве была относительно короткой. Ельцин, возможно, согласился в принципе с шоковой терапией, которую защищал (и осуществлял) Гайдар, но преобразование было очень болезненным, и Ельцин был недоволен непосредственными результатами. Гайдар надеялся добиться финансовой стабилизации, но в этом он потерпел неудачу. Он умер относительно молодым, и в той же степени, в которой он подвергался нападкам на протяжении своей жизни, его хвалили после его смерти. Согласно мнению большинства, единственной альтернативой его политике была бы гражданская война.
Чубайсу, с другой стороны, удалось много лет продержаться на важных правительственных постах, но он был чрезвычайно непопулярен. Оставив правительство, он занимал несколько руководящих постов, возглавлял государственные корпорации и частные предприятия; он, как оказалось, был очень успешным в привлечении иностранного капитала для модернизации российского электроэнергетического сектора.
Гайдар часто выражал свое убеждение, что не было никакой альтернативы той шоковой политике, которую проводили он и Чубайс. Это мнение, однако, разделяли не все экономисты, даже не все экономисты либеральных взглядов. Экономисты из либеральной партии «Яблоко», например, полагали, что более постепенное преобразование (т. н. программа «Пятьсот дней») могло бы причинить меньше боли и принесло бы, в конечном счете, такой же результат.
Хотя перестройка, по существу, была направлена на экономические преобразования, руководство и страну в основном занимали политические проблемы, преобразование политической системы из монолитной в многопартийную систему, распад старого Советского Союза, роспуск советской империи (прежде всего, в Восточной Европе), и Первая чеченская война.
По мере того, как наблюдение и контроль страны из центра слабели, волнения распространялись в отдаленных республиках, сначала в малой степени в Казахстане (декабрь 1986 года) после смещения первого секретаря партии, этнического казаха, и замены его русским. Это продолжилось в более широком масштабе столкновениями (в августе 1987 года) между азербайджанцами и армянами. Местные столкновения, главным образом, в Карабахе, быстро превратились в более широкую конфронтацию, из-за чего тысячи, позже десятки тысяч беженцев из спорных областей начали прибывать в Азербайджан и Армению. Москва колебалась с военным вмешательством, и предложения, переданные расследовавшей причины конфликта делегацией из Москвы, направленные на улучшение условий жизни, принесли мало пользы для смягчения ожесточенного национального конфликта. Столкновения, погромы, и высылки превратились, в конечном счете, в гражданскую войну.
Азербайджано-армянский конфликт упомянут здесь, потому что он показал, как Москва постепенно теряла контроль. Затем начались волнения в прибалтийских республиках, которые были намного менее насильственными по своему характеру. После ослабления или отмены цензуры, большая часть действий происходила в СМИ. Это привело к мобилизации населения. Во всех трех прибалтийских республиках проходили массовые митинги, в которых участвовали сотни тысяч, и возникли «национальные фронты», все требовавшие независимости. Было несколько нерешительных попыток подавить сепаратистские движения, но вообще отделение прошло сравнительно мирно. Литовский Верховный Совет объявил независимость страны в марте 1990 года, эстонский несколько недель спустя, а Латвия в августе проголосовала за независимость. В следующем году советское правительство признало их независимость. В марте 1991 года был проведен референдум о сохранении старого Советского Союза. Может быть интересно напомнить о том, что на выборах, которые состоялись в декабре 1991 года, 90 процентов голосов на украинском референдуме высказались за независимость.