Двумя важными русскими влияниями на идеи Дугина и на других идеологов российских крайне правых были Константин Леонтьев и Николай Данилевский. Леонтьев с его глубокой верой в мистику и еще более глубоким пессимизмом, который иногда, как оказалось, был пророческим, трудно поддается классификации. Он предсказал большую революцию в России в двадцатом веке, спровоцированную и осуществленную Антихристом. Дугина особенно привлекла вера Леонтьева в «Восточную ориентацию», которая была результатом его враждебности к западным влияниям на Россию. Это, возможно, помогло Дугину повернуться в сторону евразийства, которому суждено было сыграть центральную роль в последние годы.
Николай Данилевский провел много лет на российской консульской службе в Османской империи и был очень заинтригован Византией и ее влиянием на Россию. Ученый по своему образованию, Данилевский стал известен, главным образом, после публикации его книги «Россия и Европа». Он был, вероятно, самым радикальным из антиевропейских мыслителей своего времени. В молодости он входил в кружок интеллектуалов, выступавших против политического режима тех дней (Достоевский был другим участником). Он утверждал, что между Россией, Германией, и романскими странами существует пропасть, преодолеть которую невозможно. Он также обнародовал свою теорию о развитии культур, чрезвычайно спекулятивную по своему подходу, которая вызвала некоторый интерес еще при его жизни.
Эти два влияния на Дугина отнюдь не были единственными, но они были существенными. И их область воздействия была более широко распространенной, чем можно было бы предположить.
Ситуация до некоторой степени напоминает ту, с которой столкнулся Гитлер, когда он появился на мюнхенской сцене вскоре после Первой мировой войны. Там существовало несколько обществ, таких как «Общество Туле», распространяющее представления, близкие к идеям самого Гитлера, и некоторые из будущих нацистов входили в это общество. Но Гитлер не был об этом обществе высокого мнения, даже высмеивал его, и сам быстро отмежевался от этого общества. Он считал эти секты неэффективными, потому что им не хватало контакта с широкими массами, и их идеология была слишком сложной и непонятной. Вместо того чтобы сконцентрироваться на некоторых существенных моментах и постоянно повторять их, они занимались тем, что Гитлер считал эзотерическими вопросами, не вызывающими никакого особого интереса у масс. То же самое было верно относительно Альфреда Розенберга, балтийского немца, который также стал членом «Туле». Он помог принести «Протоколы сионских мудрецов» из России в Германию.
Книга Розенберга «Миф двадцатого века» считалась второй по важности сразу после «Моей борьбы». Но Гитлер ни разу не прочел ее, а Геринг назвал ее надувательством. Геббельс высмеивал ее, и считал Розенберга человеком без какого-либо значения, даже идиотом. Его главный труд в последующие годы продавался или распределялся миллионным тиражом, но сомнительно, что многие прочитали его. Потому что со своими фантазиями о расе и крови, маркионизме, мировоззрении катаров и «отрицательном христианстве» эта книга игнорировала элементарные принципы политической пропаганды.
Если Дугин добился большего успеха, чем Розенберг, то это, вероятно, было из-за телевидения. Дугина прочло намного больше людей, чем в свое время прочли Розенберга, и он произвел впечатление на малограмотное население. Но на телевидении он был вынужден сконцентрироваться на существенных моментах, что не было необходимо в его книгах. В своих выступлениях на телевидении ему приходилось выбрасывать ссылки на Генона, Эволу, Парвулеско и подобных обскурантов. В отличие от Гитлера, Дугин не стремился стать главой массовой партии — он проповедовал интеллектуальной элите, такой, которая осталась в России после того, как многие из самых лучших и самых ярких ее представителей покинули страну. В гуманитарных науках осталось мало тех, кто знал о современных интеллектуальных течениях.
Дугин часто сотрудничал с другими правыми идеологами (большинство из них являются телеведущими), такими как Михаил Леонтьев и Сергей Кургинян. (Михаил Леонтьев, как говорят, является любимым комментатором Путина, тогда как Кургинян был активен в мире театра.) Он пришел, чтобы присоединиться к лагерю Путина без каких-либо оговорок; однажды он даже заявил, что противниками путинского курса могут быть только психически больные люди. Потом в мае 2014 года после «эмоционального интервью» Дугин был отстранен от своей работы на кафедре социологии в Московском государственном университете. Его друзья из крайне правой газеты «Завтра» воспользовались этой возможностью, чтобы утверждать, что, будучи философом, для Дугина кафедра и не должна была быть на первом месте. В связи с этим случаем были также дискуссии о его психическом состоянии вообще.