Страха не было, я только переживал за родителей, хотя понимал - их до старости досмотрят брат и сестра. Жил я уже давно один, после развода я так и не захотел связать свою жизнь с другой женщиной. С детьми мы общались мало, хотя и нормально, они уже достаточно повзрослели и строили свою собственную жизнь. В целом, в моём старом мире меня ничего не держало.
Этот мир напротив, манил перспективами, жажда исследования и познания нового подталкивали к действиям. В новом мире я взял себе новое имя, сократив своё прежнее – стану называть себя Ал. Я начал строить планы и в круговерти различных идей не заметил, как заснул.
Проснулся я от пения птиц. Голод подал голос и все мысли переключились на выживание. Необходимо где-то раздобыть еду. Осмотревшись, я внизу никого не увидел, спуститься удалось с трудом, как оказалось залезть наверх намного проще. Пойду поищу чего бы поесть. На лугу, ни животных, ни ягод не нашел, возле родника были свежие следы копыт и странных, звездчатых лап. Нужно сделать какое-нибудь оружие, в голове промелькнула мысль о копье, ноже и луке, но я понимал, всё сразу сделать не получится. На дне ручья я поискал камни, но, как назло, были только песок и кристально чистая вода. Голодные спазмы живота, ненадолго удавалось перебивать водой.
Минут сорок я слонялся вдоль ручья – ничего, ни еды, ни камней, которые я надумал использовать для изготовления оружия. Пошел дальше вниз по течению. Через час дошёл до места, где ручей впадал в небольшую, метра четыре шириной, речку. Полчаса побродив, я все таки нашёл три камня, похожих на кремень. В реке, на небольших отмелях, заметил крупную рыбу, которая не сильно пугалась, но всё же быстро уплывала, когда я подходил ближе.
Нужно делать острогу, а для этого нужны нож, веревка и огонь. Я случайно набрел на несколько кустов с ягодами очень похожими на жимолость. Помня свой печальный опыт с травинкой, сорвал одну и чуточку надкусил, вкус приятный, кисло-сладкий. Подождал минут пять, ничего не происходило. Рискнул – съел ягоду целиком. Обождал ещё какое-то время - чувствую себя нормально. Для окончательного теста съел горсть, опять обождал.
Можно есть.
После этого заключения, я как медведь, забредший в малинник, объедался ягодами. Немного заболел живот, оно и понятно — ягоды и вода, но голод отступил. Осмотрев кусты, понял, что хватит ненадолго, дня на три, потом нужен новый источник еды. Раздражало отсутствие обуви и штанов, благо было тепло. Взяв камни, вернулся обратно к дереву, которое уже считал своим домом.
Усевшись под деревом, занялся тем, чего никогда не делал – стал раскалывать камни. Ударяя один об другой, в надежде что получится что-то, чем можно обстругать древесину, я промаялся часа три. Ценой истраченных нервов и побитых в кровь пальцев, достиг кое каких положительных результатов. Два раза я выбрасывал камни от себя подальше и баюкая пораненную руку проклинал всех и вся, матерясь как сапожник. После, немного поостыв, искал выброшенные камни и возобновлял труды.
Удалось сделать нечто похожее на лезвие каменного ножа и наконечник для копья. Множество остальных осколков и один наиболее крепкий целый камень я сложил между двух корней, пригодятся. Когда я занимался самоистязанием, раскалывая камни, обратил внимание на то, что во время ударов по камню, оставшемуся целым, иногда летели яркие искры. Появилась надежда развести огонь, но этим займемся чуть позже.
Взяв заготовку ножа, пошел в лес, где обнаружил полянку с ягодами, очень похожими на землянику, чему несказанно обрадовался. Рискнул попробовать – вкус что надо, съел ягоду для проверки, и занялся поиском длинных тонких молодых деревцев в подлеске, для изготовления остроги и копья, да и рукоять ножа нужно было сделать. Облазив множество мест с густыми зарослями подлеска, нашел что надо.
Деревца росли рядом, темно зеленая кора и резные листья, похожие на дуб, но более длинные, так же нашлось пару деревьев, похожих на орешник. Попробовал сломать ветку у стройных аналогов дуба, чтобы узнать не хрупкое ли дерево, где там — словно твердая резина. Второй вариант оказался хрупким как тополь, остальные либо кривые, как турецкая сабля, или того хуже, все в сучках и толстые. Вернулся к «резиновым» товарищам.