За дружеской беседой воины рассказывали разные случаи из жизни, шутили, смеялись. Беседа текла неприхотливо. Дварф оценил мою кольчугу, спросил, как звать мастера что её делал. Я назвал имя Барна, тот встрепенулся, уточнив некоторые подробности, и просил передать поклон его собрату, как оказалось троюродному брату Корина.
- После изгнания он долго бродил по миру, но нигде надолго не останавливался, хотя был отменнейшим кузнецом, - сказал дварф.
- Если вы родичи, то приезжайте к нему в гости, тем более у него есть свой дом и кузница, возле Имре, там живу и я. Корин удивлённо крякнул и поблагодарил за приглашение.
- Странно, о Роване и Лавре все знают, о тебе же никто ничего, но тебя взяли в отряд, хотя многим довольно известным воинам отказали. Правда ли, что за тебя просил альв Тироил.
- Да, правда. Но может взяли потому, что я лекарь?
- Судя по рассказу твоих товарищей, ты очень искусный воин, а если ещё и лекарь, тогда понятно. Но если честно, ухмыльнулись новые товарищи, убийство дилярго одним ударом невозможно, скорей всего ты его просто добил.
Мои товарищи по отряду недовольно загомонили.
- Ничего удивительно, просто наше оружие не из простого металла, митрил там лишь недорогое дополнение.
- Сказать, что воины были удивлены – ничего не сказать. Оружием с добавлением митрила могли похвастать лишь лучшие воины княжеских дружин.
- Корин попросил взглянуть хоть на одно из этих чудесных вещей, все дружно его поддержали.
Как мне не хотелось, но я дал ему свой моргенштерн. Все с удивлением и восторгом смотрели на необычное чёрное оружие со зловещими шипами. Попросив разрешения, Корин попытался пробить защитную пластину, снятую со своей брони. Вовремя я успел предупредить низкорослого силача, чтоб тот бил очень легко.
Удар разметал грунт во все стороны, образовав своеобразную воронку глубиной сантиметров 60, сам дварф сидя на земле и ошарашенно смотрел на пробитую, искорёженную пластину брони. Раздались недовольные голоса из-за соседних палаток, которые засыпало слоем земли, даже Лавр недовольно бормотал сквозь сон.
Дрожащими руками воин отдал моргенштерн мне, сказав, что ни за что на свете не захотел бы стоять против меня в бою.
Недовольство соседей, обсыпанных землёй в следствие эксперимента дварфа, удалось утихомирить, пожертвовав остатками эля. В результате наша пьянка продолжилась, с увеличившимся количеством участников, эль видно водился у всех, нужен был лишь повод.
Расслаблялись мы до темноты, как раз тогда и стали возвращаться старшие групп с совета. Все хотели услышать, что решил совет и разошлись по своим палаткам.
40. Красные скалы.
Из рассказа Рована я выяснил, красные скалы – гиблое место, их цвет обусловлен не только породами, составляющими их. В умах многих поколений название этих скал больше обусловлено реками крови, пролитыми разбойниками, хозяйничавшими там.
Место — это столь неудобоваримое, что отряду в пару десятков человек можно сдерживать целую армию. Поэтому тактику ведения боя так долго обсуждали на совете.
Обсуждалось два варианта, внезапное нападение тремя отрядами или тихо убрать охрану и удерживать перевал небольшой группой, до подхода основных сил. Сошлись всё-таки на втором варианте, и сейчас собирают группу.
- Решили, что пойдёт пятнадцать человек. Тут такая ситуация, - сказал Рован, - Тироил и Магрий настаивали, чтоб шёл и ты. Почти все остальные были против, ты не в гильдии, никому не известен, но то, что ты прекрасный лекарь, да и качество нашего снаряжения, пришлось показать свой шестопер, переломило спор в нашу пользу. Я вопросительно поднял бровь.
- Да, я иду с тобой, если ты согласишься, сказал Рован. А наш горе пьяница остается в отряде Магрия, правда им будет командовать уже другой человек, Магрий тоже идёт с нами.