Я растерялся - как всегда сначала я говорю, а потом думаю.
- Ну вообще-то, я хотел предложить тебе пожить со мной, дом у меня большой, комнат много, сказал я немного смутившись. Рован подтверждающе закивал головой.
Анстия немного оттаяла:
- Я поживу с тобой, пока будет строится мой дом, - согласилась она, участок рядом с твоим я приобрету сама, и не спорь, - безапелляционно закончила она.
- Фух, - облегчённо вздохнул я. – прости не подумал.
- Да, Анстия умеет задать жару, - брякнул Магрий, и тут же заткнулся, словив недовольный взгляд красотки.
- Рован я попрошу тебя, достал я мешочек с монетами, тут сто золотых, организуй отправку королевской эстафеты с указаниями для Явра. Видно ему придётся нанять всё отделение гильдии строителей в Имре, и не забудь про печи. Окна пусть делают большие, за мной стекла, а Барн сделает на них решётки. Кстати, попроси приобрести нормальную мебель, я уже привык спать с комфортом. Участок рядом с моим оформите на Анстию, остальные разберите между собой сами. Гостиничный дом пусть Явр ставит там, где посчитает нужным, опишете ему как он устроен в Сатре.
Ещё один момент, пусть построят небольшой домишко возле моего, пять на шесть метров, я приблизительно начерчу, что хочу видеть, там нужно будет сделать особенную печь - это будет баня. Когда сделаем, обязательно попарю вас. По моей просьбе трактирщик принёс бумагу и чернила, я быстро набросал чертеж бани и печи каменки. Передал его Ровану.
Ребята молча докинули в кошель свою долю, сумма вышла приличная, 260 золотых. Рован, Магрий и Лавр пошли заниматься отправкой послания Явру.
С Анстией мы встали одновременно и поднялись наверх, она толкнула мою дверь и втолкнула меня в комнату, зайдя следом. Когда дверь закрылась, на меня обрушилась рассерженная кошка, высказывая мне свои претензии, а я не понимал, что её так разозлило. Сразу вспомнилось выражение из моего прежнего мира «Если вас женщина за что-то прощает, то она обязательно вам это припомнит», в данном случае мне припоминали даже те случаи, когда мы не были близки.
- Я всего лишь хотел, чтоб ты была со мной, - сказал я.
- Я тебе что жена, что все подумают обо мне? - продолжала бушевать Анстия.
- Ну так стань моей женой, - не выдержав этого бешенного напора сказал я.
Анстия на мгновение замолчала, удивленно смотря на меня.
- Как ты это себе представляешь, мы придём в храм Творца, и я во всеуслышание объявлю своё настоящее имя, давая согласие стать твоей женой, в присутствии четырех свидетелей, жрецов и уймы молящихся. Как ты думаешь сколько я проживу после этого, - продолжила она меня чихвостить.
- Прекрати уже меня называть дураком, - повысив голос сказал я и сделал шаг к ней. - И не смей на меня орать. Уже я бушевал, изливая своё негодование. Она, удивленно, округлив глаза, отступала, пока не уперлась спиной в стену. Когда ей некуда стало отступать, она лишь зажмурила глаза. Никогда не видел её такой испуганной и это сразу остудило мой гнев.
Я остановился и нежно её поцеловал. Робко, словно делала это в первый раз, она мне ответила.
Примирение оказалось очень приятным. Страсть охватила нас как пожар, вспыхнув с неимоверной силой. Пол часа спустя мы нагие лежали в кровати, а разбросанная одежда валялась по всей комнате. Поцеловав Анстию, я напомнил о незаконченных делах:
- Пойдёшь со мной, или погуляешь по городу?
- Не люблю этих умников, я лучше прогуляюсь, сказала моя красотка и начала одеваться, я же с восхищением любовался на её формы.
Ни капли, не смущаясь с улыбкой она спросила:
- В академию ты пойдешь в таком виде?
Я быстро стал одеваться, время текло неумолимо, а сделать нужно было так много.
49. Академия.
Прибыв к академии, я остановился перед огромными воротами, метров четырех высотой. Когда я постучал, из незаметной с первого взгляда калитки вышел дежурный.
После того как я представился меня спешно провели во двор, а секунд двадцать спустя, молодой человек в темных одеждах с белым воротничком проводил меня в четырехэтажное здание. Мы остановились перед дверью, украшенной золотом, юноша постучал и услышав разрешение, зашёл в комнату. Раздались приглушенные голоса, дверь открылась и на пороге появился архимаг Туавэй: