Проснулся я когда было ещё темно, костры исправно поддерживались. Только я вышел из палатки, мне сразу вручили миску с горячим мясом и овощами.
- Сколько я проспал, - спросил я;
- Три часа, господин барон.
- Как у нас дела, потери есть?
- Не знаю, мы все время были тут, но раненых было много, - ответил тот же дружинник.
- Ладно, идите отдыхать, я пройдусь немного, узнаю результаты боя.
Отойдя недалеко от палатки, я нашел Аглапия, он почти обезсиленный сидел рядом с трупом воина.
- Ал, - едва не со слезами сказал он, - они умирают от яда и я ничего не могу сделать.
Я поискал в инфополе способ нейтрализации яда гирисов и получив нужную информацию сказал:
- Быстрей, веди к тем, кто ещё жив, я смогу помочь.
Я нейтрализовал яд у самых тяжёлых, а потом принялся за остальных. Едва не валясь с ног я понял, что не смогу помочь всем, отравлено было больше половины отряда, но инфополе обнадёживало сообщая, что вероятность летального исхода у оставшихся воинов ниже 15%.
- Ребята, извините, но у меня нет больше сил, потерпите, завтра я долечу вас, с вами ничего плохого не должно случится, вам грозит только плохое самочувствие, - сказал я воинам.
- Идите отдыхать господин барон, мы потерпим, благодаря вашим каменным пикам и лечению у нас такие маленькие потери, а боль и плохое самочувствие мы давно научились терпеть, - ответил басом один из воинов, его поддержал слитный гул голосов других воинов.
Прежде чем лечь спать я плотно поел, нужны были силы. Проснулся я уже ближе к обеду, и первым делом пошёл лечить воинов, у большей половины организм справился с отравлением сам. Аглапий, опять обезсиленный, сидел у своей полатки, но его лицо излучало удовлетворение:
- Я исцелил ранения у всех, с тебя только отравление, Ал, - с улыбкой сказал он.
- Я уже всё сделал, отдыхай дружище, - ответил я ему.
- Пусть старшие групп через двадцать минут подойдут к моей палатке, - сказал я дружиннику и тот убежал выполнять поручение.
- Господин барон, - обратился ко мне один из людей, - не могли бы вы открыть проход к лошадям, их нужно напоить и накормить.
Когда я убрал часть ограды, то сказал воинам чтобы сделали в этом проёме деревянные ворота, ведь для лошадей это будет самое безопасное место.
Старшие групп стали подходить к моей палатке. Как только все собрались я спросил:
- Каковы потери?
- Двенадцать воинов, - ответил Гурнаг. Я лишь скрипнул зубами.
- Барон, если бы не твои каменные пики, полегла бы половина, - сказал один из дварфов.
- Командир, - обратился ко мне Вакута, - как только наберётесь сил закройте ещё два прохода к лагерю, а оставшиеся сделайте немного уже, в них мы соорудим загородь из острых кольев, которую будем устанавливать на ночь, так мы обезопасим лагерь.
- Спасибо Вакута, так и сделаем, но прежде мне нужно замуровать оставшиеся норы гирисов, это их на какое-то время остановит. Думаю, разведку в Гломоре мы немного перенесём, всем нужно будет восстановить силы. А сейчас организуйте бойцов, чтобы они оттянули трупы гирисов подальше от лагеря, пока те не начали вонять.
Ближе к вечеру я закончил и с норами, и с каменными пиками окружающими лагерь.
Ночью состоялось очередное нападение, но благодаря тому, что мы последовали совету Вакуты, мы легко его отбили, никто не погиб, раненых оказалось всего пять. У всех поднялось настроение.
Утром, уже хорошо отдохнувшая разведгруппа подошла ко входу в Гломор. Я открыл ворота и мы зашли в широкий, хорошо освещённый тоннель, когда я кивнул сопровождению каменные створки за нами закрылись.
Мы вступили в Гломор.
24.2. Гломор. Погибший город.
Тридцатиметровый коридор от главных ворот Гломора закончился и мы оказались перед ещё одними вратами, которые были открыты. Дварфы, осмотрев их, уверили меня, что механизм в исправном состоянии и показали как их открывать и закрывать. Экспериментировать мы не решились, дабы не создавать лишний шум.
За воротами оказался просторный, хорошо освещенный зал, с высокими пятнадцатиметровыми белыми колоннами, покрытыми барельефами. Под слоем пыли на барельефах просвечивала позолота. Создав поток воздуха, сдувший вековую пыль, я увидел, что позолота не облезла и барельеф выглядел великолепно.