Я взбеленился:
- Вы что, охренели? - воин рискует своей жизнью за меня, работает десятником, а после событий в пустошах фактически сотником и получает как зелёный салага? И об этом я узнаю лишь сейчас?
Я негодовал и орал как умалишённый.
- Если, мать вашу, вы не выплатите сегодня же ему всё полагающееся будете мл..ть шахтёрами, и плевать я хотел на то, что он говорит. Если он начнёт вякать о чести, передайте ему, что я не позволю ему выставлять себя ничтожеством, которое не ценит лучших на континете воинов. Найдите ему лучшее жильё и крутитесь как хотите, но завтра я хочу видеть его в лучших доспехах от Барна.
Немного успокоившись я выслушивал дальнейшие доклады. Когда Ти сообщила о том, что когда мы уже приедем в Партат, корабли баронства Липолет должны будут быть в двух днях пути от него, она также рассказала о некоторых проблемных вопросах строительства мостов и паромов. Выслушав, я попросил, чтобы Совету Дхалоу намекнули, что строительство путей сообщения с землями за рекой Вадьей в перспективе увеличит их доходы.
Когда мы подымались с жёнами к себе, я сказал, что эту ночь проведу с Талей, Ти и Фитла сразу же согласились, чему я был очень удивлён.
Мы проболтали с Талей почти до утра, вернее прошептали, боясь разбудить малюток. В эту ночь я впервые держал своих малышей на руках, и самое приятное было то, что как только я брал их на руки, они прекращали плакать. Да, я не выспался, но я был счастлив, это чувство щипало глаза и вызывало дурацкую блаженную улыбку. Полночи мы спорили с Талей как назовём наших детей, я уступил жене, правда внеся свои коррективы:
Дочку мы назвали Эллитания (Элли), а сына Одвиклотур (Одвик), по традиции бутарцев истинное имя детей до совершеннолетия знали лишь их родители.
Я нежился в обьятиях Тали до тех пор, пока её не подняли требующие грудь малыши. Крепко обняв и поцеловав жену я пошёл к месту сбора нашего отряда, все ждали лишь меня, и как оказалось, уже около часа.
Рунд сверкал доспехами с моим гербом.
- Командир, выступаем? - спросил он.
Я утвердительно кивнул.
5. Дороги справедливости.
Наш отряд выдвинулся и ходко пошёл к Партату. Рован, чудом вырвавшийся от беременной Наи, скакал рядом, по его словам та чудила даже похлеще Талиры и ему хотелось хоть немного отвлечься от капризов жены, он нанял две служанки для неё и теперь не сильно переживал, но то и дело задавался вопросом, как она.
- Не понимаю, как она тебя отпустила? - спросил я.
- Наверное попал под настроение, - ответил Рован, пожимая плечами.
В Партате мы разместились в моём доме, а воинов Рован расквартировал кого в казарму, кого в гостиницу. Паром был готов, на обозы стали грузить провизию.
Через день мы на пароме переправились на противоположный берег, там уже был сооружён приличный пост и нас встретили десять дружинников Партата.
Полдня мы переправляли обоз, едва закончив - выдвинулись к ближайшему поселению, по моим сведениям оно было не меньше Партата и располагалось в полутора днях пути от реки.
Действовали как в военное время - посты, дежурства, укреплённый лагерь. Ночь провели спокойно, а на следующий день прибыли в поселение Ватар.
Убогий частокол, который, казалось, мог проломать обычный, изрядно выпивший мужик. Нас встретили грязные, одетые в рваньё люди, больнее всего было смотреть на детей, которых казалось мог унести сильный порыв ветра. Я заскрипел зубами. Не успел я сказать и слова, как Рован с потемневшим лицом проорал:
- Старосту сюда и воеводу, новый правитель этих земель хочет с ними поговорить.
Люди, слоняющиеся как тени, оживились, с надеждой глядя на нас. Я был в бешенстве, как можно довести до такого состояния людей, да ещё и в мирное время. От моего взгляда, полыхающего холодным огнем люди пригибались, делая неулюжие поклоны. Заметив моё состояние Ти и Фитла подъехали ко мне вплотную и взяв меня за вцепившиеся в поводья руки, стали что-то шептать, поглаживая мои кисти, едва я расслабился, до меня дошли их голоса:
- Милый, успокойся, не давай волю гневу, этим людям нужна твоя помощь, постарайся разобраться, - шептали они, склонив ко мне головы.
- Спасибо любимые, меня уже отпустило, - сказал я и улыбнулся моим жёнам, которые облегчённо вздохнули. Когда пришли староста и воевода, выглядящие убого, как и все поселенцы, я выехал вперёд, все взоры обратились на меня:
- Я, граф Ал, волею короля, новый правитель этих земель, вы наверняка ранее обо мне слышали как о белом бароне, для тех, кто чтит мои законы я добрейшей души человек, а для тех, кто промышляет разбоем или как-то иначе нарушает мои правила, встреча со мной хуже смерти. Порядок в этих землях я наведу.