Спустя три дня на свет появились наследники трона империи Тхатих и их сестра. Старшего сына мы назвали в честь деда Ти - Ладир, дочь - Любовь, а младшего - Иван. Ти совершенно спокойно отнеслась к именам из моего мира, она счастливо улыбалась, глядя как я воркую над своими малышами. С Ти, равно как и с Элей я не обсуждал никаких государственных дел, когда наши дети спали мои жёны, как правило, засыпали у меня на плече, в эти минуты спокойствия им были необходимы лишь мои объятия.
После появления на свет моих детей я ещё две недели пробыл в Ростамне, прежде чем отправляться в длительное путешествие необходимо было завершить несколько важных дел. За это время я вернул Талю и Фи с детворой в Гломор. Тайная канцелярия под руководством графа Магдава выявила крупную сеть работорговцев. Большая часть торговцев живым товаром проживала в центральных регионах, поближе к столице, их отряды рыскали в поисках товара по всей империи и за её пределами. После допроса купца Тахили люди Магдава арестовали всех, кого указал испуганный работорговец, последующие допросы доказали их вину. Особенно разговорчивыми становились новые пленники после того, как проводили ночь в соседних, с людьми Тахили, камерах, те им рассказывали много интересного о моём последнем посещении темницы.
Показательная, очень жестокая казнь над работорговцами произошла на центральной площади столицы, это было ужасное зрелище, слухи о нём пошли по всей империи, и наверняка распространились за её пределами. Теперь я был уверен, желающих повторить судьбу казнённых не найдётся и работорговля исчезнет с земель империи навсегда. Люди Магдава неустанно продолжали работу, они выявили всех, кто покупал живой товар. Семь дворян, создавших себе гаремы из рабынь, и ещё несколько, устраивавших подпольные гладиаторские бои, я лишил титулов и отправил на рудники. За отрядами работорговцев повсеместно велась охота, легионеры и гильдия наёмников их ловили и казнили на месте, и казнили очень жестоко. За каждый уничтоженный отряд имперская казна выплачивала хорошее вознаграждение. Все рабы были освобождены, а бывшим владельцам пришлось им выплатить просто огромные суммы компенсации.
Пришло время отправляться в путь. Я перенёс нас с Вали и саженцем к стенам Гукато. Как и говорил старый древесный исполин, объединение наших сознаний с сознанием саженца прошло очень легко, но старик не сказал, что нас ждало впереди. Юный Древень подсмотрел в нашем общем "Я" столько нового, что как только мы перенеслись и разъединили сознания стал строчить вопросами с неимоверной скоростью. Вали сразу опешила, а потом засмеялась, и по мере своих сил и знаний, стала отвечать малышу, который не унимался несколько дней.
- Вали, - позвал я орлатку мысленно, она сразу обернулась ко мне и ответила.
- Что Ал.
- Почему я раньше не подумал, что раз ты и я можем общаться с Древнями, то и между собой можем говорить без слов, - опять же мысленно сказал я.
- Я давно это поняла, но мне нравится твой голос, - ответила орлатка мысленно и зарделась.
- Идём, стеснительная моя, - сказал я уже нормально, - поищем ночлег, в мою резиденцию не пойдём, не хочу афишировать здесь своё присутствие.
- Ночевать буду в одной комнате с тобой, - сразу расставила точки над и Вали, - не хочу чтобы меня опять похитили.
- Хорошо.
Через полчаса мы нашли неплохую таверну, и уселись за стол в общем зале. Столы и полы были чистые, симпатичные девушки в белых передниках шустро разносили вино и эль, по залу растекались приятные ароматы готовящегося мяса и других блюд. Посетителями здесь большей частью были купцы да ремесленники, простых горожан было значительно меньше. Заметив наши дорогие одежды хозяин сам направился к нашему столу.
- Чего желает господин и его дама, - спросил он.
- Комнату для ночлега, ну а сейчас, побалуйте нас своими самыми лучшими блюдами, и пока мы будем их ждать, принесите мне эля, а моей даме вашего лучшего вина, - ответил я.
- Мог бы быть и немного поскромней, - мысленно упрекнула меня Вали, - привык жить в роскоши, вот ограбят, будешь знать.
- Хотел бы я посмотреть на того бедолагу, кто на это решиться, - так же без слов ответил я, - это мои земли и законы здесь не менее суровые чем в империи, за грабёж и разбой здесь можно легко лишиться головы. Да и вряд ли кто либо справится со мной.